В закрытом гарнизоне. Валерий Ковалев

не иначе сослуживцы, – говорит кто-то из посетителей, и это правда.

      Витька Полдушев, старший химик-дозиметрист с моей лодки.

      В мае я уехал поступать в Школу, а корабль ушел в автономку, в Северную Атлантику.

      – Это ж надо, такая встреча! – довольно оглядываю я приятеля. – Никак дембельнулся?

      – А то, – солидно изрекает он. – Вот, следую на Родину, в славный город Чебоксары.

      – Придет ноябрь, замерзнет речка и ДМБ объявит Гречко! – басит стоящий рядом Виталька и протягивает Полдушеву лапу, – держи краба!

      – Кореш? – косится на меня Витька.

      – Ну да, – отвечаю я, и следует церемония рукопожатия.

      – Здоровый, черт, – трясет после него рукой Витька.

      – Есть немного, – белозубо скалится Виталька. – Так че, обмоем встречу?

      Спустя несколько минут столик вооружается еще двумя «Мадерами», к Витьке подвигаются новые эскалоп с салатом, и я набулькиваю стаканы.

      – За встречу! – следует тост, и вино приятно холодит небо.

      – Неплохой клев, – отдает Витька дань мясу, – совсем как у нас на лодке.

      Потом мы выпиваем за тех, кто в море, и довольно оглядываем друг друга.

      – Ну, давай, рассказывай, как сходили, и вообще, – наваливаюсь я локтями на столик.

      – Сходили на два месяца в район Бермудов и обратно, – сообщает Витька. – После сдали лодку и в санаторий. Ну, а затем приказ, и, как говорят, гуляй Вася.

      – Как ребята?

      – Все путем. От Мурманска до Ленинграда ехали весело и всем набором.

      Там сошли Свеженцев, Гордеев, Антоненко и Иконников. С остальными простился на Ленинградском. Такие вот дела, – вздыхает Витька.

      – Ну а ты как? Поступил в училище?

      – Поступил. Вот, летим с Петровичем в отпуск.

      – Отпуск это хорошо, а ДМБ лучше, – безапелляционно изрекает Витька, и мы смеемся.

      Далее идут воспоминания о службе, мы поочередно спрашиваем «а помнишь?», и очень радуемся, что не забыли.

      И тут я замечаю, что у приятеля матросские погоны. Без лычек и с золотыми буквами «СФ».

      – Не понял? – тычу в них пальцем. – Ты ж был старшина 1 статьи?

      – Смайнали, – сокрушенно вздыхает он. – И еще легко отделался.

      – ?!

      – Ну да, – кивает чубатой головой Витька. – Загодковали мы после санатория по полной. Мол, позади три года морей и «вся корма в ракушках*». А чтоб молодым служба раем не казалась, стали их жучить. Ну, кэп и устроил нам «легкий крик на лужайке». Всех разжаловал и пообещал дембельскую автономку. Потом, правда отошел и отпустил с миром.

      – Гуляйте, мол, засранцы. Помните мою доброту.

      После этого мы с Виталькой корчимся от смеха, а Витька невозмутимо на нас таращится.

      Затем наступает время регистрации рейса на Чебоксары, и, поблагодарив гостеприимную Юлю, мы выходим наружу.

      В воздухе запах осени, шелест листьев под ногами и высокое голубое небо.

      Спустя час, мы стоим с Виталькой у ограждения перед взлетной полосой и смотрим