Личность тает в глубине. Анна Атталь-Бушуева

маской истца,

      Современным историей, думать ли,

      За которой не видит то правило,

      Чтобы душу не слушать от лучшего

      И о том говорить нам заранее..

      То была историчности прошлая

      Аксиома в изнеженной личности,

      Где душа хоронила свой мании

      Исторический провод от зарева..

      Подошли к аксиоме из нужного

      Над душой оправдав это лучшее,

      Но не можем мы вспомнить то зарево,

      Что прошло как и яркое к нужному..

      Расточительный облик им нравится,

      Не белеет под страхом – та мудрая,

      Исторической воли красавица,

      Чтоб запомнить свой миф от прелюдии..

      Где бы помнили душу те странные,

      Разожжённые козни от высшего

      Пьедестала быть заревом худшего

      От морали в той сказке без лишнего..

      Сохраняет ли заново к лучшему

      Исторический облик нам в правило -

      Эту осень под модой из душного

      Утончения личности в мании?

      Он зовёт через век и прелюдию,

      От которой ушли, словно ранили

      Эту осень в своей прозе – люди те

      И развились от моды в том правиле..

      Стать бы миром нуарного прошлого

      За отточенной мифом страдания

      Идентичностью боли без нужного

      В укоризнах под правила ранние..

      Тем отпрянули стены от мании

      Быть ненужной над столькими бедами,

      Словно осень сошла, как бы раненой,

      Чтобы душу внутри сохранить – для себя..

      Договори и свет погаснет

      Пойми ещё одну историю ума,

      Когда остыл минорный берег на тебе,

      Не виден часу идеала от пустынь,

      От чёрной тучи не уходит по воде -

      Твой слышный образ, а истерика его

      Договорила сложный повод и мораль,

      Где нет уже противника слепого,

      Но только вдаль подходят чувству те огни,

      Не премини испуганно их взять

      За свой руки согбенный воли – разговор,

      Чтоб африканский дух усиленной тоски

      Развить к потоку чуда о восток,

      Где жил ты прошлой манией – сполна,

      Искал договоривший свету бег,

      А мудрый человек ему снискал

      Воды искусство в том – подправив свет,

      Где он погас внутри ничейного лица,

      Не обнимая думать истину с конца -

      До воли предначертанной истории,

      Чтоб слышать ту достаточную власть,

      Где ты договорил об эту страсть,

      А ночью свет парит, как небо под тобой,

      Смелее жизни думать о восток,

      Дороже мысли поднимать о слово.

      Погасло время, вслед загонит эту боль,

      Внутри которой расточает слабо дым -

      От той свободы уточнения – искать

      Культуру риска под утерянной главой,

      Имея счастье видеть новый силуэт,

      Он свет погасит и за точностью – порой

      Не верит в дух от приземления – на строй

      Фатальной маски идентичного безумия.