Точка соприкосновения. Павел Николаевич Девяшин

Повис на борту страшным, неподвижным грузом. Его товарищи остались внутри, скрюченные, как спички в сгоревшем коробке.

      По спине Тони пробежал холодок. Его сердце раздулось от страха, будто собиралось вот-вот взорваться.

      Он пожалел, что рядом нет Дерека. Тот бы не упустил корректировщика.

      Все пошло не так, как планировалось. Колонна разбита, а он, хваленый снайпер, вынужден наблюдать за этим, словно мальчик с рогаткой. Тони свирепо пыхтел, на лбу его выступил пот.

      Чарли рассматривал лесистую гору, отложив бинокль. Он прищурился, приставив ладонь ко лбу, как это делают охотники. Привык обходиться без оптики.

      Шоссе было усеяно подбитой техникой, и к небу поднимались клубы дыма. Обочины чернели зевами воронок. Всюду неподвижные фигуры в шинелях. С каждым вздохом Тони морщился от едкого запаха гари.

      – Вот он, – быстро проговорил напарник хриплым голосом, указывая на что-то в лесу. – В орешнике, на десять часов! Святые угодники, это он, сэр! Чтобы я сдох! Это он…

      Тони посмотрел в указанном направлении.

      Чарли отчаянно закричал:

      – Слева, у ручья, слишком много ветвей. Орех так не растет, сэр! Это лежка корректировщика, Богом клянусь!

      Отбросив лишние мысли, Тони приник к окуляру прицела. Вскоре он держал перекрестье на цели. Дыхание было глубоким и ровным, словно минуту назад не рвались взрывы. Тони сам не понял, как это вышло.

      Предвкушая выстрел, напарник подался вперед и уперся в куст. Вдруг раздался громкий треск, и Чарли с ужасом замер. Над его головой закачались сломанные ветви.

      Леоне толкнул парня локтем: «Чего творишь?»

      Солнечный зайчик, отраженный от немецкого бинокля, словно бритвой полоснул по глазам. Чертов ганс смотрел прямо на них.

      Волосы у Тони встали дыбом.

      – Быстро сваливаем!

      Поздно.

      В небе появилась тонкая дымчатая нить, а затем еще и еще. Уши уловили зловещий свист.

      Первая мина упала в нескольких ярдах. Снайперов накрыло комьями сырой, тяжелой земли.

      В голове Тони бил колокол, в ушах звенело. Содержимое желудка рвалось к горлу, открытому рту.

      – А-а-а-! – закричал Чарли и перекатился в канаву.

      Тони упал следом. Он сжал кулаки и едва не зарылся лицом в землю. Перед глазами маячил циферблат наручных часов, на зубах хрустело. Снайпер быстро спрятал оружие под себя, вспомнив уроки сержанта Ричардсона из учебки. Сержант твердил, брызжа слюной на костлявый подбородок:

      – Винтовка – продолжение руки морпеха. Без нее вы – покойники. Усекли, мать вашу?

      Снайперы вздрагивали от каждого взрыва, на спины им налипали комья грязи, оборванные листья и щепки. Пыль забивала горло, мешала дышать.

      После того как все стихло, Тони закашлялся и снова посмотрел на часы. Было одиннадцать часов в Кассино и пять в Нью-Йорке. Там скоро откроют метро… Он с досадой зарычал: прошла всего минута, а чувствовал себя так, будто пролежал здесь целый день и чуть не сдох!

      Он уже видел, на что способен минометный залп. Крики,