Время ведьм. Надежда Синельникова

и надежным оплотом света и тепла! Усилием воли я подавила желание помчаться без оглядки назад и закрыть все двери на засовы. Не знаю, сколько я простояла, ожидая чего-то… какого-нибудь знака от нее… Но ничего не произошло. Постепенно страшное напряжение отпустило и мне стало даже смешно. Я стою одна в саду и жду, что мне явиться призрак! Нелепо! Я шумно перевела дыхание и медленно побрела к дому. Потом остановилась. Слева, за деревьями, треснула ветка. Это не могла быть Сара, оба раза, что я ее видела, она исчезала и появлялась совершенно бесшумно. Я стояла, прислушиваясь к шуму ветра, и когда уже решила, что мне послышалось, позади меня раздались шаги, кто-то шел, наступая на сухие ветки, раздвигая кусты руками. Затылок закололо иголками от страха. Я обернулась так резко, что чуть не упала. Прямо мне навстречу шел тот крестьянин, которого я видела ночью в саду. Он смотрел на меня с вожделением и неприязнью. Крик замер на моих губах. Он просто шел ко мне, не сводя с моего лица своего тяжелого, липкого взгляда. Я подхватила юбки и ринулась по тропинке к дому. На бегу я оглянулась, он все так же молча ускорил шаги, а потом побежал, продираясь через кустарники. Я никогда еще не бегала так быстро! Я свернула с тропинки и помчалась через лужайку короткой дорогой, одна туфля соскочила и босая нога пачкалась в росе и мокрой траве. Страх подгонял меня. Запыхавшись, еле переводя дыхание, я вбежала в холл, захлопнула тяжелую дверь и, налегая всем телом, задвинула засов. Потом силы оставили меня, и я стояла, вся дрожа и прислушивалась к тишине за дверью. Прибежал Крамб и стал лизать мне руки. Вдруг он ощетинился и зашелся яростным лаем. Мой преследователь был снаружи, за дверью.

      Только спустя полчаса собака замолчала и улеглась перед камином. Я все еще дрожала и никак не могла успокоиться, поэтому, когда, наконец, вернулся Джон, ему пришлось долго барабанить в двери, чтобы я открыла.

      Молоко к утру скисло, и я обшарила всю кухню в поисках съестного для Крамба. Но когда я все же нашла пару черствых булочек, его нигде не было. Я громко позвала его и стояла на пороге, ожидая, что сейчас услышу его веселый лай, но щенок куда-то запропастился. Джон вышел поискать его в сад. Я хотела присоединиться к нему, но он преградил мне дорогу. Джон был страшно бледен.

      – Мари, не ходи туда, – только и сказал он. Я прошла мимо него, чувствуя, как противный холодок дурного предчувствия расползается внутри. Крамб лежал в куче сухих веток. Сперва я подумала, что он спит. Но блестящая рыжая шерсть свалялась, у морды запеклись сгустки крови, остекленевшие глаза смотрели на меня с укором. Я глухо вскрикнула. Его убили! Убил тот человек, за то, что бедный Крамб на него лаял!

      Джон поднял мертвого Крамба и отнес под дерево, потом пошел за лопатой.

      – Подлые, трусливые ублюдки! – проговорил он с бессильным гневом. – Они боятся встретиться лицом к лицу и способны только творить зло безответным животным!

      «Или насмерть перепуганным женщинам», – подумала я,