Белокурая гейша. Джина Бакарр

виду, Марико-сан, прошу тебя.

      – Гейша должна отринуть присущие человеку эмоции.

      – А какое это отношение имеет к Хисе-дон?

      – Он слуга и недостоин нас.

      – Я этому не верю. Он мужчина, а я женщина.

      – Ты должна понять, Кэтлин-сан, что все японцы ставят чувство долга превыше всего.

      – Что будет, если гейша влюбится в мужчину, которого окасан не одобряет?

      Марико покачала головой:

      – Гейша никогда не должна позволять себе пренебречь долгом ради любви.

      – Никогда?

      Теперь пришла очередь подруги высказать свои мысли, что всегда давалось ей с большим трудом, даже когда мы были одни.

      – Если гейшу уличат в том, что она запятнала себя связью с человеком низшего ранга, ее сошлют в ссылку.

      – А что же будет с мужчиной, которого она любит? Что с ним случится?

      – Он нарушил закон рангов, и за это его казнят. – Немного помолчав, девушка добавила: – Некоторые возлюбленные увековечивают свою любовь, совершая самоубийство.

      – Самоубийство, – повторила я, не желая принимать закон правительства, запрещающий смешение рангов.

      – Да, Кэтлин-сан. Обреченные возлюбленные выпивают сакэ из одной чаши, будто присягая, что уста их будут немы. Затем женщине связывают ноги, чтобы и в смерти она оставалась изящной, после чего она вонзает кинжал себе в горло. Возлюбленный ее убивает себя схожим образом, отправляясь вслед за ней в мир иной. – Марико надолго замолчала, чтобы образ умирающих любовников проник в мое сознание. Я сжалась от испуга, а она продолжила: – Так что тебе следует понять, что, несмотря на то что Хиса-дон очень красив, мы обязаны подчиняться правилам.

      – Правила, всегда правила, – проворчала я, ничуть не убежденная ее словами. – Я следовала всем правилам, но окасан до сих пор не объяснила мне, почему я не могу стать гейшей.

      – Без правил никак нельзя, Кэтлин-сан. Только так японцы могут оставаться сильными, и мы с тобой должны быть сильными, когда сделаемся гейшами.

      – Я пытаюсь понять, Марико-сан, потому что очень хочу стать гейшей, но никак не могу игнорировать свои чувства.

      – В нашем мире люди делятся на японцев и гайджинов. Ты принадлежишь к последним. – Девушка снова надолго замолчала, будто что-то тяжелое давило на ее разум. – Но всем сердцем я верю, что ты тоже можешь стать японкой, Кэтлин-сан.

      – В самом деле?

      – Да. Ты приняла многие вещи с тех пор, как поселилась в Чайном доме Оглядывающегося дерева. Если ты сумеешь принять то, как гейша должна вести себя в вопросах любви, то сделаешься японкой.

      – Но вы так многого лишены в своем мире правил, Марико-сан. Вы никогда не испытываете глубоких эмоций, всепоглощающей радости и даже боли.

      – Это неправда. Я познала много радости с тех пор, как ты появилась в Чайном доме Оглядывающегося дерева, – сказала подруга, потупившись, – но также и много боли, потому что я знаю, как ты страдаешь оттого, что отец твой не возвращается.

      На это