Рождение флагмана. Борис Леонидович Кузнецов

встречал. К моменту нашего первого разговора Александр Николаевич был всесильным главным металлургом КамАЗа с правом выхода на министра и зам министров автомобильной промышленности. Ему подчинялись все технологи – литейщики КамАЗа. В судьбе Александр Николаевич был неофициальным главой довольно большой «уралазовской диаспоры» на КамАЗе. Это были выходцы из города Миасса (Челябинская область). На литейном заводе представителями этого отряда специалистов были Н. А. Ушатов, С. М. Шнайдерман, В. Н. Плюснин, Б. И. Максимовский, Ю. П. Щитков, В. А. Лавров. Всех их отличала компетентность и солидное уральское отношение к делу. Уралазовцы сыграли заметную роль в проектировании и подготовке к пуску литейного завода.

      А. Н. Тананин участвовал в выработке всех судьбоносных решений по проекту литейного завода, представляя КамАЗ в инстанциях, вырабатывающих параметры будущего завода. Он курировал проблемы, связанные с оказанием новых материалов для КамАЗа (а их насчитывалось несколько сот), вопросы взаимодействия литейщиков и научно – исследовательских институтов (ежегодно по технологии литейного завода действовало 50…80 договоров с ведущими научно – исследовательскими и отраслевыми институтами страны). В его ведении были вопросы специального электротермического оборудования, модернизации термических печей всех типов, завезенных на КамАЗ в большом количестве.

      Однако судьбе было угодно так, что все ведущие технологи литейного производства в 1974 году перешли на литейный завод, роль службы главного металлурга резко снизилась. Де-факто я оказался тем руководителем, в подчинении которого перешли технологические службы, определявшие в 1974–1980 гг. подготовку производства литейного завода. Наши отношения с Александром Николаевичем от этого не ухудшились. Мы бесконфликтно решали все вопросы, по которым нас сводила производственная необходимость. Я не запомнил ни одного случая, чтобы у нас принципиально разошлись мнения по какому – либо серьезному вопросу. В быту мы поддерживали дружеские отношения. В редкие свободные от работы дни мы ездили на рыбалку, играли в шахматы. Но, даже отдыхая, мы детально обсуждали производственные вопросы.

      В 1980 г. Александру Николаевичу исполнилось пятьдесят лет. «Второй тайм мы уже отыграли…», – грустно сказал он мне. В этом же году он перешел на работу в Московскую дирекцию КамАЗа. Вскоре он стал руководителем представительства ГАЗа в Москве.

      У КамАЗа был достойный первый главный металлург, литейщик с большой буквы и глубоко порядочный человек.

      Первый директор литейного завода

      Впервые слово «КамАЗ» я услышал в 1970 году. Страна находилась в эйфории от ВАЗа, и появление объекта, соизмеримого с ВАЗом, сразу сделало КамАЗ предметом внимания и надежд для многих людей, не сумевших реализовать себя в полной мере на своих прежних местах работы.

      Побуждающие к КамАЗу мотивы у людей были разные. Многих привлекала уникальная возможность побывать за границей за счет государства (рассказы