Маскарад тоскующих острот. Михаил Берман

возможность как-то самовыразиться, как-то дать выход тому, что у меня накапливается и накапливается день за днем, месяц за месяцем, год за годом, а может быть, и век за веком, – кто знает, сколько нам отмерил Буги мэн. Кажется, такое определение-предположение Бога было дано Джони Митчелл в одной из ее замечательных композиций.

      – Что делать? И твоя, и моя участь незавидны. И то общее, что есть в наших жизнях, судьбах, душах, иногда открывается мне через твои стихи.

      – То, что когда-то было тайное,

      Теперь мне кажется печалью.

      Как сказал один неплохой старый поэт:

      – Да. Мне нравится у него другое —

      Когда твой сон, разгаданный друзьями,

      Ты видишь вновь, и вновь, и вновь,

      Ты веришь в чудо, в жизнь, в любовь

      И в ангела над головами.

      4. Курить можно и одним пальцем

      И вот показалась она. Истина. Иногда ей, как и Ржевскому, не спалось по ночам. Как и поэт, она предпочитала страдать бессонницей, а не принимать снотворное. И без него она принимала достаточно лекарств.

      Ржевский обрадовался, когда увидел Истину.

      – Когда двоим не спится,

      Не спится и троим.

      – Да уж, – согласилась Истина. – Ненавижу такие ночи. Что делать в такие ночи? Что делать?

      – А вера? А молитвы? Мне кажется, тишина способствует единению с Богом.

      – Не только тебе, – сказала Истина. – Иногда в такие ночи мне полностью раскрывается картина мира. И становится жутко. Мир неисправим. Мир дефективен еще больше, чем самый тяжелый больной из отделения «Конверты».

      – Да, – сказал Ржевский. – Там еще те больные. Один Мальчик-с-пальчиком чего стоит.

      – А что с ним? – спросил Стар.

      – Еще тот кадр. Ему кажется, что у него всего лишь один пальчик – мизинец на левой руке. И он постоянно хватает людей за руки, чтобы оторвать у них пальцы, а затем пересадить себе.

      – Не знаю, – сказала Истина. – Я слышала, что он просто хочет, чтобы все были подобны ему. С одним пальцем. Ему кажется, что человеку достаточно одного пальца. А все остальные лишние. И, как и обычное лишнее, мешает жить. Да больше того – вредит. Люди курят двумя пальцами. А что такое курение? Сколько понаписано о вреде курения, а толку? А скажем, будет у людей только один палец, попробуй покурить?

      – Чушь, – сказал Ржевский, – Курить можно и одним пальцем.

      – Может быть, – продолжала Истина, – Дело не в этом. Я поняла его по-своему. Люди больше злые, чем добрые, и чем больше зло оснащено, тем оно опаснее.

      – Истина, тебе так кажется. Ты еще и убедишь себя в том, что он мученик и тому подобное, – сказал Ржевский.

      – Безумие – состояние, за которым следуют Небеса. В безумии сокрыт глубочайший смысл, разгадать который по силам лишь немногим, – сказал Стар. – Но можно и ошибиться.

      – Возьмите оружие, возьмите всех этих гадких политиканов, гнусных убийц, садюг. Кто они без пальцев? А мерзостный журналюга? А ублюдочный литератор? – продолжала гнуть свое Истина.

      – Писать можно и одним пальцем, –