Приезжайте: у нас смертельно опасно. Ольга Авдеенко

негодованием леди Кларк.

      – Вы достаточно оскорбляли меня, миледи, – щеки женщины пылали, но говорила она не повышая голоса. – Больше я не доставлю вам такого удовольствия.

      – Вы смеете говорить со мной в подобном тоне?! – поразилась та.

      Дама приложила одну руку к своему внушительному бюсту, а другую отставила в сторону, опираясь на зонтик, – и стала похожа на статую адмирала Нельсона на одноименной колонне, только в ее женской ипостаси. Было понятно, что она собирается разразиться речью.

      – Миссис Барнетт! – взмолился хозяин. – Пожалуйста, не ссорьтесь с леди Кларк!

      – Я не намерена ни с кем ссориться, мистер Уолтон, – женщина подняла на него блестящие от гневных слез глаза. – Будьте спокойны: я уеду отсюда завтра же. Я немедленно иду собирать вещи.

      Гордо вскинув голову, она удалилась. Патрисия обвела присутствующих беспомощным взглядом: ее дядя озадаченно поднял брови, хозяин с опаской косился на леди Кларк, мужчина в светлом костюме, казалось, осознал наконец, что происходит нечто странное и озадаченно смотрел вслед миссис Барнетт. Что касалось леди Кларк, то дама была явно обескуражена тем, что ей не дали выразить себя во всей полноте. Она собралась было обрушить неизрасходованный запас обвинений на хозяина гостиницы, но ей помешал сэр Уильям. С непринужденной вежливостью он попросил:

      – Мистер Уолтон, нельзя ли подать чай на террасу?

      С террасы действительно открывался обещанный хозяином великолепный вид на море, но Патрисия сейчас этого не замечала.

      – Дядя, что это значило? – спросила она.

      Девушка говорила тихо, поскольку за соседним столиком восседала леди Кларк. У ног дамы крутился Реджи.

      – Не знаю, дорогая, – отозвался сэр Уильям, – очевидно, некое несходство характеров. Честно говоря, у меня нет ни малейшего желания вникать. Боюсь только, что твоя идея с портретом теперь не осуществится.

      Приветливая горничная принесла чайник, чашки и блюдо с разными видами печенья и кусочками кекса. Терьер, явно с недобрыми намерениями, приблизился к Патрисии. Девушка тайком скормила ему кусочек печенья, и он тут же продался, ткнулся мокрым носом ей в ладонь и даже позволил себя погладить.

      – Кажется, Реджи с вами подружился, – миролюбиво прогудела леди Кларк.

      – Очень славный песик, – вымученно улыбнулась Патрисия.

      Дама милостиво ей кивнула и обратилась к сэру Уильяму:

      – Кажется, я немного вышла из себя, но, уверяю вас, сэр, у меня были на то причины. На вашем месте я бы не стала позволять вашей юной племяннице общаться с подобной особой.

      Она многозначительно покивала головой.

      – Прошу прощения, миледи, – вежливо отозвался пожилой джентльмен, – кого вы называете подобной особой?

      – Эту Барнетт, конечно.

      – Почему же?

      – Вынуждена признать: выглядит она довольно респектабельно. Но это все, что можно о ней сказать с уверенностью. А больше о ней ничего не известно. Кто она?