Ведьмин рассвет. Карина Демина

для них это не имело значения. Глупые счастливые дети…

      – Как его убили? – задаю я вопрос, правда, не уверена, что так уж желаю знать ответ.

      Глава 7

      – Вороны рассказали… вороны – мудрые птицы. Но характер у них скверный. Не хотят служить. Приходится договариваться, обещать… но тогда меня нашли вороны. И сказали, что он лежит у старого дуба. Я и сама ощутила, что оборвалась нить, что кто-то ушел. Нас мало. И все мы – дети Дану, слышим друг друга… и тогда горе мое было велико.

      Я представляю.

      Или… нет, не представляю.

      Боюсь даже представить. И не хочу. Потому что… потому что плакать здесь – не время. Не место.

      – Но первыми его нашли люди. Они и принесли тело в дом моей подруги. А она позвала того человека, который служит хозяину всех земель людских и носит знак его.

      Участкового, надо полагать.

      – Он сказал, что моего внука застрелили охотники. В лесу… здесь много охотников было.

      Белые пальцы сжимаются в кулак.

      И раскрываются.

      – В его груди зияли раны. Такие бывают от вашего оружия. Если стрелять в упор…

      – Вы не обращались в… – начал было Лют.

      Но Мёдб взмахнула когтистой рукой, обрывая слова.

      – Это не вернуло бы нам сына. Заяви мы протест, началось бы дознание. Император вынужден был бы прислать сюда своих людей. Они бы стали задавать вопросы… зачем? Мы и так знали, кто это сделал.

      В её глазах сгустилась ненависть.

      – Тот человек, в крови которого горела та же сила, что и у твоей матери. Тот человек, который приходил к дому нашей подруги и проклинал её. И не только её. Тот человек, чья ненависть была сильнее разума. Он как-то сумел дотянуться до моего внука. Я много думала о том. Мой мальчик был силен и ловок. И никто из людей не одолел бы его в равном бою. Нет… его позвали. Куда-то… зачем-то… а он отправился на встречу. Ему пообещали мир? Пожалуй. И прощение. И признание родом его жены. Нам сложно жить одним. Это вы, люди, можете спрятаться от других и не тяготиться одиночеством.

      А вполне себе версия.

      И вправду.

      Если мой дед сыграл кающегося старика… он, наверное, был не совсем в своем уме, если решился на подобное. Но… он ведь утратил власть. И мечту его разрушили, о поселении староверов, которым бы он мудро управлял. Сперва дочь ускользнула из-под власти, связавшись с тем, кого старик полагал тварями, лишь смерти заслуживавшими. Потом и сын, надежда рода, сбежал.

      Жена…

      Она давно была сломлена и не тяготилась тем. Младший сын? Ему он наверняка тоже не верил. И искал виноватых. А кого винить, если не нелюдь?

      Вот и…

      Придумал, что хочет помириться с дочкой. Позвал на разговор, а там…

      – Вы ведь сильнее человека. И быстрее, – Лют не спрашивал, утверждал. И Мёдб согласилась:

      – Верно. А потому это был подлый удар. Он использовал нечто… нечто такое, что досталось ему в наследство вместе с силой. Нечто, вобравшее в себя его ярость. Нечто, что принадлежало вашему, человеческому Богу. И потому было опасно для моего мальчика.

      Мы с Лютобором переглянулись.

      Ответ?

      Или