Тлеющие под пеплом. Орико Хакари

широким чашкам. По дому разнесся аромат луговых трав.

      – Нас больше не побеспокоят, – беззаботно заявил Хисато, и их взгляды пересеклись. – Я сказал, что растоплю ими печь или переплавлю в качестве руды, и они в самом деле испугались. Представляешь, у меня есть настоящий кузнечный горн! – добавил он с восторгом, но сразу помрачнел: – Ну, а что за глупости ты говорила о желании остаться?

      – Я серьезно, – сухо пролепетала Кадзуко. Как же сложно повторить, глядя в лицо! – Я не могу, никак не могу жить в мире людей. Такой, – шевельнула она крыльями, напоминая, в кого превратилась.

      – Отговорки, – решительно отрезал Хисато. – Никто не догадается, не поймет и даже не заподозрит, что ты не человек. Придется меньше появляться на улице, зато сэкономишь на сценических костюмах и, пожалуй, на перелетах. Может, популярнее станем с необычной вокалисткой.

      Кадзуко нервно усмехнулась: как всё просто, но только непосвященному и со стороны. Он даже нашел положительные моменты в ее трансформации.

      – Это невозможно. Я остаюсь тут, просто прими этот факт. И… забудь. Это не должно повлиять на наши отношения. Давай проведем последние дни так, словно в полнолуние ничего не изменится, притворимся, что я ничего не говорила.

      – Но всё изменится, а ты уже призналась в желании остаться тут. Получается, этот мир для тебя важнее друзей и нашей жизни, и вообще всего. Спасибо, что предупреждаешь, что намерена бросить всех из-за… – Хисато скривил губы, подумав о чем-то отвратительном. – Ради чего? Или ради кого?

      – Я не хочу расставаться, – начала Кадзуко, но гневный тон ее перебил.

      – Тогда скажи, что мы вернемся домой вместе! Не имеет значения, что у тебя: крылья, когти, или пусть даже клюв – это не причина. Ты передумаешь, – понизил он голос и наклонился, будто за поцелуем. Оказался настолько близко, что замерло сердце.

      Он прямо сейчас мог заставить ее передумать. Одно слово – то, что она не решалась произнести. Но Хисато ничего не сделал и выпрямился.

      Сказать, что они вернутся все вместе – значит, обмануть, и Кадзуко отрицательно качнула головой. Она знала, что никакая сила во вселенной не изменит ее решения, выбор был осознан, переубедить не получится. Да, даже если Хисато вдруг признается ей в любви, она проведет с ним один день, а после навсегда исчезнет. Кому станет легче от мимолетной интрижки? Наверное, хорошо, что он не помышлял о подобном.

      ***

      – И здесь ты хочешь остаться? Где тебя либо боятся, либо ненавидят? – Хисато замолчал, устав спорить.

      – Если не я, то кто другой защитит это прекрасное место от демонических нашествий? – Кадзуко не теряла энтузиазма, по крайней мере внешне. Она нуждалась в оправдании, пусть оно и лживо. А мир, что она успела увидеть, и впрямь был дивным, особенно с высоты птичьего полета. Обрекать его на гибель – слишком несправедливо.

      Народ, которого со вчерашнего дня было несравнимо больше, чем в будние дни, бродил по улице. Люди наслаждались солнцем и красотами убранства, диковинными яствами