Повести и рассказы. Книга 4. Геннадий Раков

таки. Да ухнула вниз… То ли не удержалась, то ли поскользнулась, кто её знает. А может, камень из-под ноги скользнул.

      Видели все это на деревне – и к Марье. Переплавились, а она лежит уж и не жива. Цветы так в руке и зажала. Кулачок маленький. Вот и встретила, значит.

      Принесли её, болезную, тут и Иван с сыном. Увидел Марью – упал, словно подрубленный, и давай лбом об землю бить. Умом зашёлся от горя. Так без него и похоронили Марью. Иван, как пришёл в себя – сел на берег и только и смотрит на эту самую скалу.

      Сидел он так, сидел, да подался бог знает куда.

      «Сына моего, Михайлу, если что, не бросайте».

      – С того дня никто более его и не видел. Сгинул, видать, в тайге. А только навалились с той поры на деревню несчастья. Сначала парня, потом бабу медведь задрал. За ними мужик потонул. Баба его с ребятнёй сразу в Кабырзу смоталась. И пошло… Вот оно и нету здесь теперь никого. Кто сгинул, а кто съехал. Гору со скалой с той поры и прозвали Марьиной.

      Дядя Лёня надолго замолк.

      Потом добавил:

      – Сынка-то их ты знаешь. Дед Михайло и есть сын Марьин.

      Как не знать деда Михайлу? Уважаемый человек на селе. Я не слышал, о чём дядя Лёня говорил дальше. Я был всё ещё там. Мне грезилось, что живу я в деревне Чёрная речка, играю с ребятами. Вокруг меня кипит жизнь: любят, мечтают, поют, работают…

      – Парень, что с тобой, спишь ли? – дядя Лёня легонько толкнул меня в бок.

      Я очнулся.

      – Нет, нет, я просто думаю…

      – Ну думай, думай, – он омолодил костёр и пошевелил отца. – Пора, пей чай, Евгений Павлович, да пошли плоты колотить.

      Светало. По высокой, мокрой от росы траве, я пробрался к рябине, слушавшей Марьины сказки. Обошёл давно сгнивший, но ещё не до конца развалившийся дом Ивана. Посмотрел на старую деревенскую улицу, обозначенную остатками печей, а то и просто буграми, поросшими быльём и травой.

      Кончилась жизнь. А была ведь. Так и вообще может всё кончиться. Но об этом как-нибудь в следующий раз.

      Незабудка

      Была зима. Дети бегали давать сено корове и принесли отцу две засохшие травинки. Одна побольше, другая поменьше.

      – Смотри, папа, какие интересные травинки. И не расцепляются, – сказала девочка.

      Она была мечтательной, всё в мире ей казалось необычным и сказочным.

      Отец взял из её рук засохшие стебельки, осмотрел внимательно. Тот, что был побольше – с головкой. Травка поменьше – действительно словно руками обвилась вокруг стебля и не хотела с ним расставаться.

      – Ну их, нашла чего интересного. Трава как трава. – Мальчик был младше сестрёнки, но учился уже в первом классе и был, как ему самому казалось, рассудительным и взрослым. – Надо – я таких целый навильник принесу.

      Отец улыбнулся.

      – Нет, братец. Много всяких травинок, может, и получше этих, корова наша за зиму съедает. Но таких, как эти, – нет, – отец погладил девочку по голове. – Хотите, я вам сказку расскажу об этих травках?

      Дети любили сказки. Устроились поудобнее. Были зимние сумерки. Свет зажигать не хотелось,