Слезы ангела. Дарина Бьянко

огромных глаз мамы Лены не изменился.

      «Красивые, ровные зубы»– пронеслось в голове и тут же, словно напуганный птенец она выпорхнула из комнаты, но в прихожей заглянула в шкафчики. Там было пусто.

      – Лена, иди за мной! – усталый голос Веры Евгеньевны за спиной, мама Лена узнала не сразу. Она увидела мрачное выражение лица коллеги, которое предвещало что-то страшное.

      Вера Евгеньевна ждала маму Лену в коридоре, и они тихо, словно тени, пошли мимо стен, разрисованных мультяшными персонажами.

      – Леонидовна в больнице. У неё гипертонический криз. Валентина Ивановна и Александровна отстранены на две недели до конца разбирательства. И все это потому, что упал шкаф. Он давно шатался, но никто об этом не сообщил, – монотонный голос Веры Евгеньевны звучал безжизненно.

      – Я предурпеждала! – вырвалось у мамы Лены, и она приостановилась. – Дети?

      – Тссс! – оборвала Вера Евгеньевна, посмотрев по сторонам и тихо добавила. – Леонидовна забыла, что ты на прошлой неделе сообщала … Дети все живы!

      Они молча поднялись на второй этаж и Вера Евгеньевна продолжила:

      –Лиза никого не слушает, а Юле подчинилась. Как это может быть? Это какое-то чудо!.. Она перевела Лизу в спальню, а на то место, где она сидела упал шкаф. Вначале все думали, что их обеих привалило обломками… Ты можешь себе представить что здесь было бы…?

      Вера Евгеньевна уже открывала дверь из-за которой доносился шум детей, пахло краской и уксусом. Солнечные лучи густо смешали все это со спертым воздухом, и он вырвался в открытую дверь. Мама Лена быстро подошла к окну, чтобы открыть, но дети облепили ее:

      – Мама Лена! Мама Лена!

      Мама Лена неподвижно стояла, еле сдерживая их напор. Вскоре, усадив ее на стул, дети наперебой рассказывали, как упал шкаф, как директриса поломала раскладушку, как у Сени и Саши болела голова и день рождения Ромы не праздновали. Мама Лена ждала пока они наговорятся, а Вера Евгеньевна непрощаясь ушла.

      Лиза и Таня сидели в центре комнаты на пушистом ковре и изредка посматривали на детей в прихожей. Лиза качалась. Таня укутывала медведя в пеленку

      Ряд новеньких ярких столов и стульев, выстроенных у окон, отсвечивали солнечными зайчиками. За первым из них сидел Олег, наклонившись над книгой и только Юля стояла перед мамой Леной не приближаясь к толпе.

      Грузно переваливаясь с ноги на ногу в группу вошла полная, пожилая женщина с белыми эмалированными ведрами в руках.

      – Обед! – объявила она и дети рынулись в ванную, а Юля потянулась к маме Лене.

      – Здравствуйте. Я на подмене. Зовите меня баба Таня, – с добродушной улыбкой обратилась она к маме Лене и поставила ведра на раздаточный стол. Глубоко выдохнув, она вытерла взмокревшее лицо маленьким махровым полотенцем, а затем поспешно затолкнула его в большой карман в переднике.

      – Юлечка, как ты смогла Лизу перевести в спальню? – прошептала на ухо мама Лена, как только они остались вдвоем.

      – Мне тетя в длинном платье помогла. А потом она исчезла, – спокойно сказала Юля и прижалась к воспитательнице словно