Игра на выбывание. Даша Циник

да. И это упущение не исправить, – с досадой на лице она ставит пакеты возле стула. – Но пока ты здесь, должна соответствовать.

      Впервые не понимаю, как реагировать – оскорбиться или радоваться. С одной стороны, слова мамы унижают достоинство, а с другой, можно счесть их комплиментом, раз даже она признала, что я на нее не похожа.

      – Зачем ты забрала меня из Питера? Я ведь обуза.

      – Не говори глупостей, Алиса, – возражает она, бегло изучая меню. – Ты – моя дочь. И не можешь быть обузой.

      Звучит высокопарно, но даже пафос не скрывает фальшь. Чего же она добивается на самом деле? Не верю, что можно столько лет успешно игнорировать материнский инстинкт, а потом вдруг внезапно вспомнить о дочери.

      – Еще как могу. Вон и Игорю Николаевичу не понравилась.

      Данный факт ни капли не удручает. Я всего лишь пытаюсь манипулировать. Раз с пиджаком получилось, то и сейчас есть шанс сыграть на слабости мамы. Мнение отчима ей важно. Показав, что и я с ним считаюсь, расположу к себе и, быть может, вытяну правду.

      – Не все потеряно, – мама позволяет себя обмануть и пускается в объяснения. – Первое впечатление бывает обманчиво. Если вечером заявишь о себе как о серьезной и уверенной в целях девушке, он будет знать, что ты не хуже Максима.

      Стискиваю вилку до побелевших костяшек пальцев. Теперь ясно, в чем причина переезда. Не в материнской любви или чувстве долга, а в желании поучаствовать в соревновании «твой сын крут, но моя дочь не хуже».

      Почему я сразу не догадалась? У мамы ничего нет. Даже если новый муж ей что-то отписал, в достижения это не запишешь – она не сама заработала. Как еще отличиться перед владельцем заводов, газет, пароходов? Делать карьеру бесполезно, этим Седова-старшего не удивишь. Тогда чем? Он вкладывает деньги в сына. Значит, семейные ценности для него не пустой звук. И раз так, надо показать дочь, умницу-красавицу. Ладно, второе спорно, но первое вне сомнений. Учусь хорошо, поведение примерное, чем не достоинства? И маме важно убедить отчима, что именно она воспитала эти качества.

      – Напрасно стараешься, – в ярости шиплю я, дождавшись, когда официант примет заказ и уйдет. – Я не стану подыгрывать.

      – Считай это взаимовыгодным сотрудничеством, – осознав, что ее план раскрыт, мама не теряется ни на секунду. Даже тон не меняет. – Когда получишь аттестат элитной школы, я дам денег снять квартиру. В Москве или Питере – решишь сама. Выберешь ВУЗ, какой захочется.

      – Ты пытаешься… меня купить? – злость тонет в волне изумления.

      – Инвестирую, – не моргнув, отбивает мама. Такой ее я знала всегда – расчетливой и жесткой. – Один год, и ты свободна.

      – Нет!

      – Алиса, спор бесполезен. Жить тебе негде и не на что. Документы из старой школы я уже забрала, – она делает паузу, позволяя мне осознать масштаб бедствия. – Если вернешься и снимешь квартиру, как и грозилась, отец не поможет финансово.

      – Я справлюсь!

      – Не сомневаюсь. Но спроси у себя, надо ли жертвовать комфортом? Ты видела особняк, он огромный.