Взрослые дети. Марк Дин

в полной мере представляя, насколько несладко приходится в эти минуты его молодому знакомому.

      – Хлеб здесь какой-то нехороший, – заявила полковничья жена. – Надо зайти в соседний магазин… А молочко ты пока отнеси обратно, может, там оно дешевле… Если что, вернемся сюда снова, недалеко же…

      В этом вопросе Саша пошел наперекор и сказал, что молоко оплатит сам.

      – Ой, мне неудобно с вас деньги брать… Вы же сейчас не работаете… Я слышала, как Паша говорил это… Не подслушивала я, – заверила женщина. – Это чисто случайно получилось.

      – Молоко я могу позволить, – сказал Саша.

      На его лице даже появилась улыбка, ведь они медленно, но неуклонно продвигались в сторону кассы.

      – Но печенье уберем, – решила Елизавета. – Здесь еще поблизости есть маленькая кондитерская, цены там обычно взвинчены, но надо проверить, сравнить… Если что, забежим сюда снова…

      Груздева улыбнулась, радуясь своей экономической дальновидности. А Саша глубоко вздохнул, измеряя взглядом типичную предновогоднюю очередь, которую ему предстояло выстоять неизвестное количество раз.

      Когда, наконец, все окрестные забегаловки были героически пройдены, Саша от переполнявших его эмоций произнес:

      – О да!

      Все вроде бы было куплено, новая очередь выстояна, потому что цены в кондитерской Груздевой не понравились. Она даже минут десять выясняла, почему там все дорого?

      Продавец не спорила и соглашалась, что хозяйка «заламывает цены, а работникам платит копейки». Все это грозило вылиться в длинный ностальгический разговор, какой парню уже приходилось слышать в поезде.

      – Елизавета Васильевна, кажется, кто-то уводит нашу машину, – сказал тогда Саша.

      – Угнали! Как? Средь бела дня! – запричитала Груздева и сию же секунду выбежала из злосчастной кондитерской.

      – Я ошибся, – извинился парень, добившись таки желаемого эффекта.

      – Молодец! Ловко ты эту копушу провел! – точно так сказал бы Груздев, если б увидел ту сцену.

      Саша уже не ждал никаких неожиданностей, ведь они подъезжали к кольцевой автодороге. Но Елизавета поняла, почему ее терзали сомнения.

      – Масло, масло-то забыли! Саша, надо вернуться. Без масла ни пирогов, ни даже кашу не приготовить…

      – У вас же в деревне фермерский магазинчик есть, – вспомнил Саша и уверенно повел машину в направлении дачи.

      – Нет, нет, – протестовала Елизавета. – Этот фермер дерет три шкуры… У него масло на двадцать рублей дороже, чем в том магазине… Рулите, рулите обратно…

      – Но ведь фермерские продукты наверняка вкуснее и свежее, – бил Саша знакомыми собеседнице аргументами.

      – Хорошо, – скрепя сердце согласилась Груздева.

      В глубине ее души все же сидело недовольство, ведь у фермера дороже, и ей не нравилось, когда муж ни с того ни с сего вдруг притаскивал от него большой кусок копченого окорока или фирменное яблочное вино.

      – Дорого же! –