Взрослые дети. Марк Дин

в молдавском винограде и вводе запрета на его поставку на какое-то время отвлекла внимание полковника от циферблата.

      – Вот паразиты, – выругался он. – Травят людей. Подлецы, как отделились, так сразу опаскудились все. Хоть по мелочи, но напакостят…

      В таком хмуром настроении он встретил Сашу с Пуней.

      – Сам вперед, пацана назад! – скомандовал он согласно многолетней привычке.

      Он снова взглянул на часы, так, чтобы Саша тоже мог видеть – уже десять минут одиннадцатого, и хмыкнул.

      – Опаздываем, – произнес Огородник назидательно.

      Саша извинился за мифическое опоздание и предоставил Огороднику возможность проявить столь редкое для него великодушие.

      Полковник был уверен, что от сержанта, тем более срочника, да еще и демобилизованного, он ровным счетом ничего интересного не узнает. Для приличия он поинтересовался местом службы и убедился, что был прав. Ведь ему было известно о существовании реки Уссури и о том, что по ней проходит государственная граница, он даже знал, что в тех местах есть большое озеро, где растут лотосы. «А этот сержант сказал, что того озера не видел. И как он там вообще служил?»

      Желание поучать у него отпало после сообщения о некачественном винограде. Хотя это желание скоро к нему вернулось снова. Но сначала полковник вспомнил, что забыл для приличия узнать полное имя пассажира.

      – А меня зовут Вадим Степанович Огородник, – представился затем полковник. – Не Огородников… Запомнил?

      К произношению и написанию своей фамилии он относился щепетильно, из-за чего крепко поссорился с женой на десятой годовщине их свадьбы. При входе Огородник допытывался у всех гостей, а только родственников жены набралось тридцать человек, правильно ли они расслышали его фамилию?

      – Ты еще косоворотку нацепи, – не выдержала жена, – как тот сказочник-националист[1]. И как его до сих пор не выгнали?

      Такой поворот ошеломил Огородника. Он так и застыл в дверях с протянутой для приветствия рукой. Про того сказочника с украинского телевидения ему слышать не приходилось, но важным было другое: мало того, что обвинение беспочвенное, так еще и опасное. Так можно было и из армии вылететь. Он задавался вопросом, как мог прожить с этой женщиной целых десять лет и не понять, что она о нем в действительности думает?

      Для приличия разводиться они не стали. Жена была не против, но Огородник опасался слухов. Так они и жили: при гостях сидели в обнимку, а спали и смотрели телевизор по отдельности. Их дочь мечтала о братике, да и сам полковник хотел наследника, но вместо братика появился второй телевизор, чтоб можно было смотреть одновременно, но не сидя рядом.

      – Нарушителей часто задерживали? – спросил Огородник уже не просто для приличия.

      – Да, довольно часто. Особенно зимой, когда лед вставал.

      Огородник

1

Речь о ведущем детской передачи на украинском языке «Казка з дідом Панасом», выходившей в 1960–80-х гг.