Куда изгибается лоза. Оксана Есипова

высокий Всадник, но был также остановлен простертой к нему рукой Всадницы.

      – Эллари мой, – холодно напомнила девушка.

      Мужчины, ворча, отступили.

      – Ты во многом прав, Эллари, – мягко заговорила Великая., и я снова изумился тому, как быстро она переменила мнение, – но и во многом ошибаешься. Прежде всего, способности к магии у тебя есть, иначе ты не смог бы нас даже увидеть. Магом человека делает Сила, а не знание заклинаний. Сила течёт в твоих жилах. А благодаря нашей связке она будет усиливаться.

      – Великая, не стоит! – торопливо вмешался высокий.

      Всадница даже не обернулась.

      – Он и сам поймёт, – досадливо махнула она рукой. – Хотите вы или нет, но этоуже происходит. Эллари, мы скажем тебе наши имена. Точнее, одни из наших имен, ведь мы многолики. Я Оулини, это Эгон Дайк, – девушка повернула голову в сторону недовольного великана, а затем указала мне на карлика, – и Глед.

      У меня возникло страшное подозрение, что милости Великой я удостоен не из-за своих пламенных речей, убедительных аргументов и расторопной службы, а из-за врождённого чувства противоречия. Похоже, Всаднице доставляло удовольствие действовать наперекор желанию мужчин. Неужели этой же причине я обязан своему чудесному спасению?

      Но, как ни странно, мужчины тоже сменили гнев на милость. Низкорослый горбун как ни в чём не бывало шутливо поклонился. Эгон Дайк слегка склонил голову, отчего я едва не потерял сознание и поспешил отвесить обоим Всадникам низкий поклон, что вызвало их насмешливое фырканье.

      – Вопросы твои сформулированы верно, – продолжала Оулини, – но ответить на них не так просто. Пока тебе не ясна сама наша природа. Она эфемерна.

      Эгон Дайк, который наблюдал всю эту сцену с непередаваемым выражением лица, неожиданно сделал шаг вперёд и вкрадчиво произнёс:

      – Ну что же ты, Великая? Сказала «а», говори и «б»!

      Видимо, все Всадники меняли своё мнение так же стремительно, а не только девушка, которую хотя бы извинял её пол. Только что великан пытался остановить Оулини, чтобы та не сболтнула лишнего. И вот уже призывает её высказаться яснее. Но зачем?

      Между тем девушка в ярости топнула ногой:

      – Эгон! Перестань.

      Но Всадник уже наступал на неё, яростно выплёвывая слова:

      – Ты считаешь, что можешь вот так раскрыть наши имена первому встречному, по нелепой прихоти, сумасбродству и дурацкому противостоянию с нами, взятому под твоё крыло? Внушать ему, что он силён? Раскрывать секреты? Так давай расскажем всё. Нет, ну если ты так ему доверяешь! Если сплела связку с проходимцем! Ты всё не можешь забыть своё поражение в нашем споре, Великая?

      – Прекрати.

      Оулини побледнела и отступила на шаг.

      – Отчего же? Мы можем всё сейчас же исправить, отправив Эллари обратно. Да, связок тебе не создать теперь пару тысячелетий. В любом случае! Но они тебе и не нужны. Или давай, оправдывай высокое доверие. Ну же! – продолжал бушевать Эгон Дайк.

      Я перестал понимать, что происходит, но каждой клеточкой ощущал