Куда изгибается лоза. Оксана Есипова

из ничтожных? Изредка Великие переходили на свой непонятный гортанный язык, а каждый вечер всенепременно запирались на тайные собрания. Происходящее наполняло меня досадой и унынием, но я не уставал напоминать себе, что и так удостоился величайшей чести находиться при Всадниках.

      Они не убили меня, не стёрли память, кормили, поили, особенно не утруждали и относились вполне сносно. Но так уж устроен человек, что как бы высоко и незаслуженно не поднимало нас провидение, через какое-то время мы начинаем считать своё положение само собой разумеющимся, а также следствием исключительно своих достоинств и заслуг. Мы свысока поглядываем на тех, кто ниже нас, считая их недостаточно усердными, умными, талантливыми и расторопными. Ставим себе новые цели и расстраиваемся, что они не даются в руки моментально. Я твердил это себе засыпая и просыпаясь, пытаясь преисполниться благодарности и терпения, но получалось не самым лучшим образом.

      Изменениями, гораздо более редкими, чем банальные уничтожения, ведали карлик и высокий Всадник. Низкорослый всегда использовал кровь. Не обязательно человеческую, хотя пару раз горбатый приносил в жертву осуждённых на смерть преступников. Меня это ужасало, я относился к Всадникам как к высшим существам, наделённых магической силой, и даже помыслить не мог, что они используют такие приземлённые методы. Много ли надо магической энергии, чтобы немного подправить герб на свитках? Неужели для этого нужно пробуждать саму Первородную? Как работал великан, увидеть мне пока не удалось.

      Зачем вообще нужна магия стихий, а тем более Первородная магия, для изменений, а тем более уничтожений свидетельств, я понял не сразу. Всадники могли легко перемещаться в пространстве (и перемещать меня вместе с собой), а потому я поначалу предположил, что переместить предмет, изменить его или просто уничтожить для Великих легче лёгкого. Но Всадники действовали не так. С помощью магии они создавали образ предмета, работали над ним, вследствие чего предмет исчезал уже на своём месте. Насколько я мог судить, не просто так. Например, после магической работы над образом могла сгореть часть свитков в хранилище. А вот небольшие изменения происходили в реальности как бы «сами по себе», а потому требовали при магической работе больше усилий. Нередко вечером меня посылали помыть в комнате, где работали Всадники-мужчины, пол, который оказывался весь залитый жертвенной кровью.

      Зачем при этом Всадники так часто перемещаются, оставалось для меня загадкой.

      На десятый день мы перенеслись в древний монастырь Святого Трилистника, где горбун и великан какое-то время наблюдали за писарем, который ночами, крадучись, пробирался в монастырскую мастерскую и при неверном свете свечных огарков марал огромные свитки поспешной писаниной.

      – Он не из этих двух, – наконец вынес вердикт высокий.

      – Пойдёт мне на жертву, – расплылся в ухмылке карлик, потирая огромные волосатые ладони, вызывающие у меня отвращение.

      Высокий поморщился и нехотя