Его чужая семья. Рина Фиори

девушки, но смотрит всё ещё на меня.

      Есть в его тоне что-то такое… Неужели он слышал то, что говорила Инна?

      Ну, конечно, он слышал. Она не стеснялась в выражениях, не шептала, зная, что правда полностью на её стороне.

      – Она, – Инна выставляет указательный палец вперёд и тычет им в мою сторону. – Ты бы слышал, что она только что обсуждала со своей подружкой.

      Какая проницательная стерва, сразу поняла, что мы с Галей подруги.

      – Меня не интересуют сплетни, – пытается отмахнуться Романовский.

      Он разворачивается и делает шаг в сторону, но эта Инна мёртвой хваткой виснет на руке мужчины.

      Словно змея, извивается вокруг него и шипит.

      – Вернёмся в кабинет, я всё тебе подробно расскажу.

      Беспомощно смотрю в глаза Романовскому. Инстинктивно ищу у него защиты, хоть и понимаю, что он в данной ситуации не спаситель, а как раз наоборот. Он судья.

      Но почему-то по-прежнему делает вид, что не понимает, о чём речь. Может ему доставляет удовольствие заставлять меня нервничать от неизвестности? Наказывает таким образом?

      Уж лучше бы он наорал на меня, как Инна, и выставил уже вон.

      Так больше определённости.

      Но Егор Михайлович продолжает изображать удивление на мужественном лице.

      И от этого мне становится ещё хуже.

      – Инна, – строго произносит мужчина, – кажется, ты уже собиралась уходить, не так ли?

      Он так смотрит на неё, что даже мне не по себе становится. Я бы сквозь землю провалилась от такого взгляда.

      – Д-да… – отвечает Инна неуверенно.

      Флёр дерзкой красотки тает во мгновение ока.

      Она старается держаться, когда неловко целует Романовского в щёку, а потом уходит из клиники.

      – Ну? – мужчина поворачивается к нам с Галей. – Чего уставились? Работаем, девочки, работаем, – бросает на ходу, двигаясь к своему кабинету.

      Мы чересчур комично начинаем перебирать папки под стойкой, изображая бурную трудовую деятельность.

      – И, да, – поворачивается. Теперь обращается исключительно ко мне: – с вами, Ксения, мы поговорим там, – указывает на дверь своего кабинета, подмигивая при этом.

      Ну всё, мне конец.

      Под сочувственный взгляд Галины, с трудом переставляя одеревеневшие ноги, иду на аудиенцию к боссу.

      Нет, это точно не мой муж.

      Романовский так ведёт себя…

      Да невооружённым глазом видно, что он самый настоящий бабник. Едва выставил невесту за дверь, принялся другой девушке глазки строить.

      Мне, то есть.

      Мы проходим в кабинет, Егор закрывает за нами дверь.

      – Присаживайтесь, Ксения, присаживайтесь, – одной рукой указывает на свободный стул, а второй поглаживает небритый подбородок.

      Никогда не считала лишнюю растительность на лице мужчины украшением. А сейчас не могу отвести взгляд. Мне кажется, что Романовскому безумно идёт такой стиль, он придаёт мужественности его образу.

      Трясу головой, прогоняя наваждение. Не о том думаю.

      Меня сейчас, возможно, уволить собираются, а я сижу и представляю,