Желтые шторы, морская свинка и конец света. Ольга Мареичева

примчится – нарядная, радостная, красивая. Будет думать, что муж ждет ее с обедом. Он ведь правда никуда не уходит, разве что в магазин или кого-то из нас отвезти… машина у него тоже есть, дорогая. И ремонт сделали быстро.

      «К черту ремонт, – мысленно повторила я, – к черту камин! К черту дорогую машину!»

      Полина! Ее тоже к черту?

      Но она же друг! Отличный, настоящий друг, каких поискать.

      А Бармалей? Он останется или нет?

      – Кто ты? – спросила я шепотом. – Или что?.. Ты уйдешь, все исчезнет?

      – Тебя это не должно волновать, – Эрик говорил спокойно и ласково, – ты высказала желание. Теперь я его исполню…

      – Но…

      Эрик собирался сказать что-то еще, но его прервал грохот. Бармалей вскочил на каминную полку и зацепил злосчастную маску.

      Мама расстроится!.. О чем я, мама никогда этого не лепила!

      – Ты хотела отца, – донеслось до меня, – хорошо. У тебя будет отец.

      Осколки разлетелись по комнате. Прямо мне под ноги упал кусок красной ухмылки.

      И все кончилось.

      – Бармалей, – грустно сказала мама, – ты негодяй.

      – Как назвали, – отозвался папа. – Надо было Ангелом называть.

      Мы с ним принялись собирать осколки. Из соседней комнаты раздался возмущенный вопль – грохот разбудил сестренку. Мама рванула ее укачивать и укармливать.

      – Кстати, – меланхолично спросил папа, – ты почему не в школе?

      – Плохо себя чувствовала.

      – Угу. А если честно?

      – Если честно, просто устала… Пап, ты маме только не говори! Честное слово, я так часто делать не буду.

      – Если бы сказала «больше не буду», не поверил бы! – рассмеялся он. – Ладно уж. Только правда, чтоб в привычку не вошло…

      – Да у нас сегодня ничего серьезного. И математичка болеет.

      Вошла мама, держа на руках сестричку. Малышка таращилась на нас голубыми, как незабудки, глазищами, и я в который раз позавидовала ей, что она удалась в папу. Хотя волосы мне больше нравились мои, рыжеватые, как у мамы. Отец-то у нас белобрысый, словно перекисью покрашенный. При этом смуглый, а ресницы – словно инеем покрыты.

      На телефон упала эсэмэска от Полины: «Болеешь или прогуливаешь?» И смайлик.

      «И то и другое», – набрала я.

      «Зайти-то к тебе можно?»

      – Пап! Мам! Ко мне Полина хочет зайти! – закричала я.

      Мама поморщилась:

      – Тихо, сейчас мелкая опять митинговать начнет. Гостей принимать ты здоровая, а в школу – никак?

      – Это уж как водится! – рассмеялся отец.

      Возражать они, разумеется, не стали, но взяли с меня обещание, что уроки мы тоже делать будем.

      Сделаем, а как же. Если успеем – в очередной истории, которую мы сочиняем, героиня попала в плен, надо выручать. А Полина говорила, что уже нарисовала еще одну картинку. И вообще, будет нам чем заняться.

      А на Казюкас[3] Ясеневы из Риги приехать обещали, Лена говорила, ее папа хочет серию фотографий сделать. Вот тогда уж повеселимся…

      Сценарист

      Когда-то давным-давно, лет в пять, а то и раньше, Даша думала, что кино снимают очень

3

Казюкас (ярмарка Казюкаса) – ежегодная ярмарка, которая проводится в Вильнюсе в ближайшие к Дню святого Казимира (4 марта) выходные. Ярмарка занимает несколько улиц и площадей в Старом городе, праздник длится три дня.