Обре(у)чённая. Любить нельзя прощаться. Кася Дрим

обратно к столику, выпалила я. Схватила телефон, и, как назло, его экран тут же погас.

      Грязно выругавшись, я обернулась к Ринату, чтобы как раз успеть поймать момент, как он не то без сил, не то без сознания ничком рухнул на кровать. А за секунду до этого из его ослабевшей руки выпал стакан.

      Не представляю, каким чудом он не разбился, но вот эта картинка, как он катится по полу, расплескивая недопитую воду и как следом падает сам Ринат, стоп-кадром встала перед моим взором.

      – Эй! – я даже не поняла, как оказалась рядом и схватила Рината за запястье. – Только посмей умереть!

      Его кисть безвольно обвисла в хватке моих пальцев, но сам Ринат пока ещё дышал.

      – Очнись. Да очнись же! – принялась тормошить его я, но так как ожидаемого эффекта это не дало, то, не успев взвесить, будет ли следующее решение хорошим, я от всей души залепила ему пощёчину.

      Силенок во мне, конечно, кот наплакал, но голова Рината всё-таки мотнулась в сторону, а занесенную для второго удара руку он тут же перехватил. Одновременно с тем укоризненно на меня глянув. И я ещё только соображала, что взгляд этот для человека, секунду назад пребывающего без сознания, чересчур осознан, а мы уже поменялись местами. В том смысле, что дернув меня на себя, Ринат перевернул меня на спину, а сам навис сверху.

      – Когда тебе было нехорошо, я не использовал такие варварские методы.

      Его ясный незамутненный взгляд и ровный голос, которым была произнесена эта фраза, лишь подтвердили мою догадку: Ринат обманул меня, разыграв целый спектакль.

      – У всех свои методы. Как видишь, мой тоже оказался вполне эффективен, – язвительно отозвалась я, параллельно пытаясь высвободиться из его хватки.

      Вот только кто бы мне позволил!

      – Так и будем лежать? Или может ты меня уже отпустишь? – предпринимая очередную бесполезную попытку, холодно поинтересовалась я.

      Чувствовала я себя в этот момент максимально неловко. И не столько из-за своей детской выходки, которая, и правда, могла привести к трагедии, сколько из-за будоражащей близости по сути незнакомого мужчины. В отношении которого испытывала целый коктейль противоречивых эмоций. Но что удивительно – эта близость, сильная, но не причиняющая боли, хватка рук не были неприятны.

      – Отпущу, если поцелуешь, – заявил нахал без тени смущения.

      – С каких это рыжиков?! – возмутилась я. – Мало того, что ты чуть не довёл меня до инфаркта, так ещё и поцелуй его! А не обнаглел ли ты, мальчик?

      – Ничуть. Более того у меня имеется целых две причины требовать выполнения этого условия, – весело фыркнул он.

      – Это какие же? – сощурилась я. – Наглость и беспардонность?

      – Не-а. Первая – в качестве компенсации за ту херню, что ты мне добавила в шампунь. А вторая… ну, надо же нам порепетировать перед свадьбой!

      – Не дождешься! – если услышав первую причину, я не выдержала и отвела-таки взгляд, то вторая тут же заставила забыть об угрызениях совести.

      – Ну,