Я никогда не была спокойна. Амедео Ла Маттина

основой его политических деяний. Сначала он читает Штирнера в очень плохом переводе на итальянский, но позже знакомится с ним, прочитав по-немецки «Der Einzige und seine Eigentum»[57], которую ему достает Балабанова. Эти авторы созвучны его темпераменту, потому что они прославляют волю, мыслящую личность и деяния отдельного человека, а не масс. Анжелика не замечает, что молодой человек соскальзывает на путь индивидуализма и бланкизма, а не коллективизма. Бенито берет от Анжелики то, что ему подходит. В этот трудный момент жизни она ему удобна – как женщина и как учитель, но ее идеи «его совершенно не интересовали, это точно», – пишет сестра Едвиге. Ее брату нравится русская революционерка, но он не может «освободиться от бытующего мнения, довольно злобного, о женщинах-интеллектуалках: в них, дескать, сильны упрямство и истеричность»[58].

      Для Анжелики не секрет, что он, как почти все его современники, сторонник превосходства мужчины. И все же она всеми способами пытается развить его ум. Особенно она бьется над исправлением немарксистского радикализма, и ей кажется, что у нее это получается. Они друзья, товарищи, иногда у них были более близкие отношения. Муссолини нашел мягкое плечо, он может полностью ей открыться и чувствовать себя свободно: бесконечные обсуждения, признания в проступках, надежды на политическое возрождение, отчаяние и бессилие, которое у Бенито выражается очень грубо. С каким-то удовольствием он рассказывает, как в 1902 году, только приехав в Лозанну, он спал под мостом Гран-Пон. Однажды в пять утра его, голодного и замерзшего, забрали полицейские. У него не было ни гроша, он бродил по парку Монбенон голодный как волк. В животе у него урчало, голод и тоска усиливались по мере приближения сумерек, когда в отеле Бо-Риваж начинал играть оркестр. Тут пришли две англичанки. Они расстелили на траве скатерть, уселись рядом и стали доставать из корзины мясо, хлеб с маслом, мандарины и пирожные. Бенито говорит Анжелике, что набросился на одну из них и вырвал еду из ее рук. «Если бы они оказали сопротивление, я бы задушил их, – и он добавил грубое слово. – Вам не кажется, что было бы лучше, если бы я убил этих паразиток? Почему не настает час реванша?»[59]

      Анжелика приходит в ужас от этих слов. Такое поведение недостойно революционера. Она обращает его внимание на то, что убийство двух женщин не решило бы проблему всеобщего голода. «Социальная проблема не решается убийством отдельных людей; нужно изменить систему, и тогда права всех людей будут обеспечены».

      «Возможно, ты права, но я был голоден, других мыслей у меня не было. Кроме того, если бы меня посадили в тюрьму, меня бы, по крайней мере, кормили и у меня была бы крыша над головой»[60].

      Балабанова обескуражена и очарована этим диким юношей, который хотел сражаться голыми руками. «Но ведь ты не один», – говорит она ему садясь на поезд, идущий в Сан-Галло[61].

      С этим строптивцем много работы. Под давлением Балабановой будущий дуче поступает на факультет социальных наук в Лозанне, посещает курс

57

«Единственный и его достояние» (также встречается вариант «Единственный и его собственность») (нем.) – самая известная работа немецкого философа анархо-индивидуалистического толка Макса Штирнера. Была впервые опубликована в 1844 году. Оказала большое влияние на развитие нигилизма, экзистенциализма, анархизма и постмодернизма. – Прим. ред.

58

Mussolini E. Mio fratello Mussolini cit. P 161.

59

«Моя жизнь». С. 57.

60

Balabanoff А. Il Traditore. Р. 31.

61

Balabanoff А. Il Traditore. Р. 31.