Черными нитями. Лина Николаева

отделения разглядывал карту Лица и его окрестностей и водил кончиком карандаша по улицам. На ней было несколько жирных точек, по одной в каждом районе города: в богатом Ре-Эсте, тянущемся вдоль берегов реки, в старинном Прине – центре Лица, в сером Томе, полном торговцев и дельцов, в веселом Рин-Рине с его игорными домами и борделями и даже в бедной грязной Таре, прозванной Канавой.

      – Не тянись так, Рейн, шею свернешь, – усмехнулся Энтон, убирая карту.

      – Покупаете новый дом?

      – Ищу вам место для работы. Такое, где можно держать парочку плохих людей, где не страшно переночевать и откуда легко убежать.

      Рейн выпрямился. Еще один шанс для него! Надо найти подходящее место, и Энтон не поскупится на награду.

      – Анрейку понравится работа в таком месте? – фыркнул Рейн.

      Энтон закатил глаза:

      – Не меряй вас одной шкалой. Его я отправлю туда, куда ты не заслужил входа, это будет твоим дворцом.

      – Это куда?

      – В мир благородства и богатства, – Энтон подмигнул. – В семьях великих и достойных родов его примут лучше, чем тебя.

      Рейн потер клеймо. «И что?» – едва не прокричал он.

      – Право быть ноториэсом, – напомнил Аст. Рейн открыто посмотрел на Энтона:

      – Я – Л-Арджан. Мой род идет от Арейна, первого из соратников Яра. Возможно, сейчас у моей семьи нет ни дома, ни паромобиля, ни даже кареты, но это не делает нас ниже других. Я сполна искупил все. Я не хуже ни одного из благородных родов.

      Энтон с улыбкой откинулся на спинку кресла. Рейн впервые видел в ней столько искренности.

      – Это я и хотел услышать. Я не из тех, кто довольствуется малым, но мне требуются помощники. Я не хочу искать сильных и верных, я воспитаю их сам. Мне нужно, чтобы вы всюду сумели найти себе место, лазейку – называй как хочешь. Анрейку необходимо научиться быть более гибким, он должен узнать, как живется внизу. А тебе следует вспомнить, каково это – быть сыном благородного рода.

      Рейн положил руку на щеку, прикрывая клеймо, и сразу отнял, но движение не укрылось от главы. Он вздохнул:

      – Я хочу, чтобы ты нашел дорогу в общество, у меня большие планы на тебя. Стой на своем, как прежде, но перестань смотреть на мир с ненавистью. Это мешает. Хочешь или нет, ты его часть, тебя должны принять. Или хотя бы спрячь свою ненависть куда подальше, как я.

      Рейн скрестил руки на груди и позволил сомнение. Легко сказать! Он не обращал внимания на косые взгляды, злые шепотки, не обращал как мог. Но он уже достаточно бился об стену. Ее не пробить. Ноториэс – вот было его настоящее происхождение, на такой род люди закрыть глаза не могли, и им в этом было не помочь ни угрозой, ни добром.

      Энтон по-отечески улыбнулся:

      – Я расскажу. Я родился с фамилией Тим. Вот так, без буквы. Моя мать сбежала с моряком, а отец напивался каждый день, пока не убил по пьяни и не угодил на рудники Рьерда. Меня взяли только в практики. Я брался за каждое задание, рисковал, лишь бы продвинуться. Но вот один из главных инквизиторов шепнул мне: не старайся, парню из Канавы никогда не подняться. Я решил ему не верить. Мне