Остров душ. Пьерджорджо Пуликси

слова, как удары плетьми, гранитные и острые, как горы.

      – Но…

      – Только так. Земля жаждет и голодна… Делай, что должен, Бастьяну.

      Эти фразы не переставали звучать внутри его. Бастьяну посмотрел на нетронутые долины, раскинувшиеся насколько может видеть глаз. Они пробуждались от ласк утреннего света. Но этот покой был иллюзорным. Ладу называли это место Долиной душ, потому что оно использовалось как место захоронения с доисторических времен. Поговаривали, что первые следы человеческих поселений на этих холмах относятся к среднему неолиту, ко времени примерно за четыре тысячи лет до нашей эры; другие говорили даже о палеолите[55]. Какой бы ни была настоящая дата, Бастьяну был уверен, что эти горы усеяны пещерами и расщелинами, где жили и хоронили своих близких его предки, убежденные, что смерть есть не что-то окончательное, а просто необходимый переход к иной духовной жизни. Степень его уверенности основывалась на непосредственном опыте: он вырос, исследуя эти пещеры, прикасаясь к sinnos[56] этой древней цивилизации собственными руками.

      Иногда Бастьяну представлял себе своего предка, который, как и он, шесть или семь тысяч лет назад слушал песню скал. После каменного века эти горы давали убежище нурагическим народам, пришедшим с равнины Кампидано, которые бежали от карфагенян, а позже от римлян, византийцев и прочих, почти бесконечной череды завоевателей. Ни одному захватчику не удавалось проникнуть на эти высоты и навязать себя миру Барбаджи и его обитателям. Никому. Словно эти отдаленные недоступные районы были защищены божеством леса. Божественная природа, которая насмехалась над своими врагами, но взамен требовала жертв и абсолютной верности. Бастьяну закрыл глаза. Казалось, он ощущал вокруг себя неосязаемое присутствие тысячелетних animas, душ своих предков.

      – Кто ты такой, чтобы противостоять земле? – казалось, спрашивали его antigos spiritos, древние духи.

      – Никто, – прошептал он.

      Так, поцелованный ранним солнцем, Бастьяну Ладу поддался на уговоры духов предков потворствовать первозданной воле природы.

      Глава 22

      Бухта Мари Пинтау, Джеремеас, Куарту-Сант-Элена

      Она чувствовала зов моря, непреодолимый, как голос, который шепчет внутри, чарующий и сладкий. Незадолго до рассвета Ева Кроче вышла из дома и направилась за город, чтобы исследовать побережье. Но менее чем через двадцать километров по прибрежной дороге, которая должна была привести ее в Вилласимиус, с вершины холма ее похитила блестящая вода. Она не удержалась и остановилась, припарковала машину и спустилась к бухте под названием Мари Пинтау – Живописному морю по-сардски. Перевод она нашла в интернете.

      «Это невозможно», – прошептала Ева сама себе, наполненная религиозным изумлением, пересекая извилистую тропинку, спускающуюся к пляжу. Словно холм, покрытый кустарником, дышал инеем и распространял в воздухе запах земляничника, а жгучий аромат моря делал его еще свежее и ярче. Она столкнулась

55

Самые древние известные поселения человека современного вида в Европе датируются концом среднего – началом верхнего палеолита: 45–35 тыс. лет до н. э.

56

Знакам (сард.).