Не завтра жизнь кончается. Ангелина Маркина

помнишь силу мотивации в педагогике? Он знает, зачем учит, а мы это делали ради оценок и стипендии.

      – Допустим. А если у него и сейчас вся мотивация сводится к получению не знаний, а только бумажки и диплома для продвижения вверх и карьеры? Разве ты не поняла, какой он? И пока он маршировал строевым шагом в армии, мы с тобой учились в столичных вузах, общались с умными преподавателями, бегали в библиотеки и театры.

      – А он приобрёл настоящий, жизненный опыт, в то время как мы с тобой остались начитанными романтиками и смотрим на жизнь сквозь розовые очки, что не очень полезно.

      – Ну и что? Зато так приятно, – улыбнулась Лиза. – Разве есть в жизни что-нибудь лучше, чем остаться романтиком до самой старости? Нет, я не хочу смотреть на жизнь сквозь серые очки прагматизма. И постараюсь всегда остаться романтиком.

      – Я тоже. И как тебе вообще новый коллектив? – спросила Арина.

      – Кажется, нормально. Мне всегда труднее сживаться с учителями, чем находить общий язык с учениками.

      – Удивительно, что мы с тобой так похожи, – мне тоже.

      Прозвенел звонок и они разошлись по своим классам.

      – Слушай, так можно прокиснуть, – сказала в пятницу Арина. – Давайте куда-нибудь оторвёмся, как говорят наши ученики. И наших мужей немножко проветрим. А то они сами что-нибудь предпримут и совсем не то, что нам понравится. Ведь впереди два выходных.

      Подумав о неумении Ильи пить, Лиза спросила:

      – И что ты предлагаешь?

      – Ну, что здесь можно предложить, кроме танцев в доме офицеров? Все наши туда бегают. Может, сходим?

      – Никогда не любила ходить на танцы. И наши мужья не согласятся.

      – Чего же мы стоим, если не сможем уговорить их? Итак, завтра в шесть мы у вас. Посидим и пойдём потанцуем. Что с собой принести?

      – Ничего не нужно, у нас всё есть. Мы с мамой всё приготовим, приходите.

      Арина удивлённо посмотрела на Лизу:

      – Ты называешь свою свекровь мамой?

      – Конечно. А ты свою?

      – Я – нет. Не могу.

      – Это надо делать сразу. Мне тоже сначала было нелегко и непривычно, но я ведь стала женой её сына. Нельзя обижать её, называя как чужую по имени и отчеству. Она очень хорошая и добрая женщина.

      – И у тебя с ней никаких недоразумений?

      – Совершенно никаких. Мы с ней как подруги. Моя мама даже ревнует.

      – И свекровь всегда жила с вами?

      – Не всегда. Она работала главным бухгалтером в воинской части в Туркмении, хотя уже вышла на пенсию. А я уговорила её переехать жить к нам.

      В субботу вечером по шумному разговору на лестнице на второй этаж, Савельевы поняли, что Лавровы идут не одни, а через минуту пришедший вместе с ними красивый и высокий капитан уже обнимал Лизу.

      – Серёжка, это просто судьба, от тебя никуда не деться, – говорила она и объясняла всем: – Нас второй раз переводят вместе в одну часть. Вы можете в такое поверить?

      – Действительно невероятно. С военными это очень редко случается, – удивился Олег. – Вы уже, можно сказать, родня.

      – Точно, –