Грань. Николай Иванович Липницкий

крови.

      – Ты что творишь? – ворвалась в дом встревоженная тётка. – Зачем силой балуешься?

      – Я не балуюсь. Просто, решил попробовать кружку сдвинуть, хотя бы.

      – Хотел он, – Зоя выдернула из моей шеи осколок, быстро достала из нижнего ящика буфета чистую тряпицу и приложила к ране. – Держи, вот так. Крепко не прижимай.

      – Да, чего держать-то? Сильно там посекло?

      – Не очень. Но порез глубокий.

      – Так, тогда перевязать надо.

      – Сейчас пройдёт.

      Тётка вытянула вперёд руку и провела вдоль моего тела, не касаясь меня. На месте ранки зачесалось, потом стало щекотно.

      – Всё, – Зоя тряхнула кистью, словно стряхивая с неё что-то. – Иди, кровь смой. А то, как мясник, право.

      Я убрал тряпку, потрогал ранку, убедился, что кровь остановилась, и пошёл к умывальнику. Подбив сосок, набрал полную пригоршню воды, плеснул на лицо и посмотрел в маленькое зеркальце, закреплённое над полкой, чтобы проверить, насколько чисто отмыл щёку. Нет, я, конечно, к чудесам уже начал привыкать. Но не настолько же! От царапины на щеке не осталось и следа. Ещё не веря себе, я смыл кровь с шеи и с удивлением рассматривал тоненький белый шрамик на месте раны.

      – Ну, чего застыл? – сварливо поинтересовалась тётка.

      – Сила? – спросил я, показывая на шею.

      – Она, родимая. И, заметь, твоя. Я, свою, ни капли не потратила.

      – И я так смогу?

      – Сможешь, если раньше сам себя не угробишь. Научишься, и сможешь. Я, тебе, что сказала делать?

      – Тренироваться силу разглядывать.

      – А ты?

      – Ну, у меня, уже, со второго раза получилось.

      – А надо, чтобы, с первого, и, само собой, без усилий. Вот, как ты дышишь, например. Ты, же, не контролируешь себя, когда вдох делаешь? Просто, вдыхаешь, когда надо. Так и силу ты должен видеть, когда надо. Понял?

      – Понял, – я пристыжено опустил глаза.

      – И, запомни, с силой игры опасны. Тут, такого наворотить можно! Десять стражей не расхлебают. У нас этому с малолетства учат.

      – Понял. А, когда ты меня научишь силу применять?

      – Всему своё время. Пока, сиди и учись силу применять. Мне в лес надо отлучиться. А, сейчас, даже и не знаю. Боязно тебя одного тут оставлять. Словно, ребёнка малого.

      – Да иди, чего уж? Не буду самодеятельностью заниматься. Понял уже, что это похлеще динамита будет.

      – Ну, тогда, пошла я. К обеду буду. Постарайся с пользой время провести.

      – Постараюсь.

      Тётка ушла, а я поставил перед собой лопнувшую чашку и уставился на неё. Косячить больше, как-то, не хотелось.

      Зоя, как и обещала, вернулась к обеду. К этому времени я, уже, сравнительно легко вызывал перед глазами силовые линии. Не так, конечно, легко, как дышу, но и, почти, не прикладывая усилий. Тренируясь, я заметил одну особенность. По мере того, как это упражнение давалось мне всё легче и легче, силовых линий, которые мне удавалось разглядеть, становилось всё меньше