Ее тысяча лиц. Четвертое расследование Акселя Грина. Анна Блейк

чтобы никто и никогда не смог бы вытащить этого мудака из тюрьмы.

      Рука сама потянулась, чтобы собрать волосы в хвост, но лишь взъерошила то, что от них осталось. Тонкие пальцы пробежались по сетке шрамов над левым виском. Шрамов, почти незаметных, надежно скрытых шевелюрой. Шрамов, которые остались после армии и о которых он не любил говорить, как будто стыдясь самого факта ранения, из-за которого был вынужден уйти на гражданку.

      Грин прикрыл глаза. Мучительно хотелось курить. Но вместо этого он встал, взял специальную губку и тщательно стер остатки надписей после прошлого дела с белой доски. Потом развернулся. Взял со стола два снимка, которые уже проявили фотографы. И приклеил их рядом в центре.

      Обнаженное женское тело в современной идеально чистой спальне. И гипсовая голова, на которой лежит лицо.

      Имя он предусмотрительно не написал.

      А потом схватил куртку и стремительно вышел из кабинета.

      По иронии судьбы его сегодня ждало еще одно крайне неприятное дело.

      Глава 3

Настоящее. Аксель

      Судебная психиатрическая клиника доктора Аурелии Баррон

      Доктор Аурелия Баррон получила эксклюзивное право на размещение в стенах своей клиники особо опасных преступников. Год назад закончилось строительство тюремного блока и третьей линии ограждений, город выделил охрану, улучшил систему безопасности и видео-контроля. Гражданскую клинику вынесли в первый контур. А вот тюрьма находилась в третьем, последнем.

      Конечно, как классическое режимное заведение она не выглядела. И любой продал бы душу за то, чтобы отбывать наказание здесь, а не в обычной тревербергской тюрьме. Но с точки зрения безопасности Аурелия совместно с городской администрацией поработала на славу, превратив свою клинику в неприступную крепость.

      Грин отчаянно не хотел сюда ехать.

      Не потому, что с этим местом его что-то связывало. Он спокойно относился к тюрьмам и режимным объектам, его не трогали даже психиатрические клиники. Но поездку к Аурелии он откладывал как мог. И только сегодня, увидев труп Анны, понял, что пришло время оборвать все кровоточащие нити, связывающие его с болезненным прошлым. Он не узнавал сам себя – бегать от боли не в его правилах. Но именно это он и делал уже сколько лет – бежал.

      Поэтому он позвонил доктору и обозначил, во сколько и на сколько сможет приехать. Она подтвердила встречу и Грин отключился, не позволив себе получить лишнее мгновение на то, чтобы передумать. Больше он не имел права идти на поводу своей слабости. И, не зная, что его ждет и как это пережить, Аксель уехал из управления. Мощный мотоцикл нес его за город по идеальному асфальту. Холодный ветер бил в шлем. Было непривычно без густой гривы волос, но он начинал входить во вкус, вспоминая.

      Вспоминая самого себя.

      В армию он ушел шестнадцать. Готовился к ней еще с приюта. Когда Сара Оппервальд-Смол подписала документы на усыновление, юный Аксель не нашел в себе сил, чтобы рассказать ей о том, что он планирует стать военным. Сара видела его успехи и думала, что