Дети Вольного Бога. Золотые нити. Книга первая. Ариадна Павликовская

таких, как вы. И лечит довольно быстро".

      Отец тогда смеялся, как ненормальный.

      Не буду об этом думать. Не сейчас. Сейчас я хочу успокоиться. Подумаешь, воровал еду. Родители считали, что я уже взрослый, в четырнадцать-то лет, могу найти работу и кормить себя сам. О сестренке они заботились, и то славно. Но меня никуда не брали. А когда брали – приходилось работать неделями ради одной булки хлеба. Деньги вкладывались в войну. В защиту нашего государства. Фелабелльским королям всегда нужно больше. Больше земель, рабов, золота.

      Тогда я начал воровать. Обносить прилавки с фруктами, мясом и хлебом у местных торговцев. У нас в деревне, конечно, все друг-друга знали. Поэтому догадаться, что воришкой был мелкий сынок двух пьяниц с окраины, было несложно. Отец бил меня в кровь, мать швыряла посудой, тарелками и тяжелыми сковородами, и нередко попадала прямо в голову. Несса плакала.

      Когда я слышал в трактирах Либертаса, что нет лучшего места для жизни на всех Девяти континентах – мне хотелось плакать. По-детски уревываться, топать ногами, кричать. Хорошо там, где нас нет. А люди везде одинаковые. Везде люди твари, пока живут в бедности.

      Строй мир своими руками, если хочешь счастья для близких. Либо вообще не плодись, раз не готов к тому, что мир для своих детей придется менять.

      По закону, они должны были прийти трижды. И лишь на третий раз забрать меня. Вот только к тому времени нас с Нессой там уже не было. Я сбежал от войны и убийств, потому что знал: как только меня заберут, родители начнут вымещать свою злость на Нессе. И придет ее черед ходить в синяках, драться во дворе с мальчишками и девчонками, носить клеймо "алкашьей грязнули".

      Денег не было. Я бежал ночью, прижимая спящую трехлетнюю сестру к груди. Я не знал ничего ни о воспитании детей, да и сам был четырнадцатилетним ребенком. Я не знал, как нам теперь жить. Я бежал в столицу Либертаса, и в пути наткнулся на костер, у которого грелись и пели барды.

      Я рассказал им свою историю. Выслушав, они предложили мне податься к наемникам, а потом весь вечер пели о Шезме Прощенном. Ребята были пьяными и веселыми. Живыми. Когда родители напивались, казалось, что они становятся настоящими мертвецами. Здесь было по-другому. С того дня я мечтал научиться пить так, чтобы, напившись, красиво петь. Но по сей день я больше смахиваю на отца, когда в рот попадает хотя бы капля алкоголя.

      Я боюсь себя, когда выпиваю.

      Утром мы нашли группу наемников. Они научили меня кормить сестру по расписанию, работать и находить работу. Через год мы покинули их. Точнее они сами прогнали. Потому что узнали, что меня разыскивают.

      Еще пару лет мы скрывались в душных тавернах, где пахнет спиртным. Я работал, пока меня не нашел тот человек, чей заказ я выполняю сейчас, пробираясь в Фелабелль и пытаясь покорить Волчьи тропы.

      Это был мужчина в возрасте. Он знал о моей истории и моей сестре. Он был первым, кто посочувствовал мне и не стал обвинять. Заказчик знал, что мне понравится работа, которую он захочет дать. Хитрый старый лис изучил меня