(Не)нужная жена миллионера. Вера Николаевна Радостная

Возможно, безразличие на его лице сменяется искренним удивлением из разряда: «Как же она могла уйти, оставив такого классного меня?! Я же сунул ей десять тысяч!»

      Мне хочется поскорее попасть домой. Голова гудит, мысли сейчас перебьют друг друга кулаками.

      – Счет, пожалуйста! – по-генеральски прикрикиваю на «своего» китайца и размашистым жестом выхватываю из конверта одну пятитысячную.

      Будем считать, что денег мне оставили, чтобы заплатила за ужин.

      Официант с легкой улыбкой кивает и бормочет:

      – Уже всё оплачено! Лев Олегович позаб.т.л.ся.

      Окончание слова китаец потешно проглатывает, и я на секунду застываю на месте. Вариант кинуть деньги миллионеру в лицо вообще-то не плох!

      Кутаюсь в пиджак, хотя мне не холодно, аккуратно укладываю пятитысячные обратно в конверт и оборачиваюсь. Взгляд упирается прямиком в насмешливое лицо Льва Боярова. Да что там! Миллионер уже стоит рядом и открыто ржёт надо мной, как над клоуном в цирке.

      В эту секунду я остро чувствую непреодолимую пропасть в наших положениях и жизнях. Дорогой костюм мужчины и мой старенький пиджак, подъеденный молью, с по-прежнему грязным рукавом. Богатый аромат его одеколона со стойким шлейфом благополучия и мои недорогие, но натуральные духи из кокосового масла.

      Странная ситуация. Он, вроде бы, хотел поговорить, а в итоге не пришел в указанное время, затянул до последнего, зачем-то сунул мне деньги, а теперь еще невежливо ржёт… Он был не прав, но почему-то я сейчас чувствую вину, что совершила ошибку. Доверилась, согласилась и зачем-то приехала играть не в свою сказку.

      На глазах выступают слёзы. Я разворачиваюсь к выходу и чувствую, как крепкая мужская рука хватает за запястье.

      – Во-у, во-у, – с иронией произносит Лев. – Ты так просто отсюда не выйдешь!

      Его слова звучат угрожающе, как из фильмов про бандитов. Я инстинктивно сжимаюсь и напугано дергаю руку на себя.

      – На этаже охрана и камеры наблюдения, – лицо миллионера становится серьезным.

      Он разжимает пальцы, и мое запястье плавно выскальзывает из его руки. Кожа от прикосновения горит. На удивление сразу становится неуютно. Мне словно начинает не хватать его теплых пальцев.

      – Чтобы выйти, нужен пропуск, – совсем официально заканчивает Лев.

      Хочется в отместку изобразить не менее крутого парня, взмахнуть конвертом с деньгами и с наигранной бравадой выкрикнуть ему в лицо: «У меня он есть!» Имея в виду, что охрану всегда можно подкупить. Но я быстро понимаю, что этот номер будет выглядеть, только как второе отделение циркового представления.

      – Чёрт! – угрюмо брюзжу вслух и сверлю Льва испытывающим взглядом: – Поможешь отсюда выбраться? Побудешь ненадолго проводником? Вот плата за проход, бро3!

      Я смело хлопаю миллионера по груди белым конвертом с деньгами. Задерживаю ладонь, чувствуя, как под пальцами грохочет его сердце, и, похоже, начинаю мучительно краснеть. Лев не спешит забирать деньги, а я не могу убрать свою руку,

3

Русифицированный американский жаргонизм, ближайший по смыслу к русскому «братан» – близкий друг, близкий человек.