Ястребиная хватка. Катерина Достоевская

абсолютной, пугающей тишине полудня.

      Элен чувствовала, что это особенный момент.

      – Кто научил вас охотиться?

      – Отец.

      – Я ожидала услышать «луна и дикие звери».

      Он улыбнулся.

      – Отчасти.

      Людвиг принял из ее рук пистолет и начал неспеша перезаряжать, вспоминая детали давно забытого прошлого.

      – У леса свои законы, но, если задуматься, они близки нашим. Убивают там не ради удовольствия, но ради выживания. Важно знать, как быть смертоносным, чтобы не стать живодером. Было страшно ошибиться. Я помню это очень хорошо – замедленное дыхание, промахи, страх, чужая боль. Лишние страдания ни к чему, будь это человек или животное. Теперь я понимаю это еще лучше.

      Знакомое ощущение – когда заходишь на чужую территорию, в чужие мысли и воспоминания. Элен показалось странным, что это случилось настолько быстро, но он хотел делиться – что было удобно и экономило много времени. Мальчик, с охотничьим ружьем наперевес, идет вслед за отцом. Переживает, целясь в оленя, как бы не промахнуться, чтобы не пришлось потом довершать дело собственноручно, ножом, глядя в наполненные болью и страданием глаза.

      И как, уже мужчиной, без колебания убивал людей.

      – Но тем и хорошо быть человеком. Можно не переставать совершенствоваться, пока ты жив, – Людвиг подал ей пистолет.

      Элен разминала кисть, колеблясь, но чувствовала, что Людвиг не позволит отступить.

      – Такая тяжесть не для дам…

      – Вы себя недооцениваете. Давайте, еще раз.

      – Что ж, раз вы настаиваете, – вздохнув, Элен собралась и снова засверлила мишень взглядом. Несколько демонстрационных попаданий в центр и рядом с ним – работа Людвига – беспощадно дразнили ее одним своим существованием. Еще недавно ей удалось задеть холст, но не кольца. От напряжения глаза начали слезиться, очертания мишени размылись и пришли в едва заметное, раздражающее движение.

      – Не спешите, Хелен, – выдохнул он над ее ухом. Глядя поверх ее плеча, он поддержал ее руку с пистолетом, направляя на мишень. Когда он успел подойти так близко? Почему она не заметила? Замерев, Элен снова ощутила вибрацию его низкого голоса.

      – И не бойтесь.

      Другая ладонь легла ей на пояс, придерживая бережно и надежно, будто сама Элен стала оружием в его руках. Тяжесть пистолета перестала отвлекать, мишень впереди стала четкой. Оба Людвиг и Элен стояли ровно и смотрели – прямо в цель.

      – Стреляй.

      Она непроизвольно закрыла глаза от отдачи и шума выстрела, и вскоре увидела новую метку на мишени – у третьего кольца от центра.

      – Со временем, – Людвиг стоял на шаг позади, уже не касаясь ее, – станет получаться еще лучше.

      Элен кивнула, передавая ему пистолет.

      – Может, тогда я и буду способна задеть мишень без вашей помощи.

      – Мне показалось, что небольшой успех вас вдохновит. Вы же – та, кто нажал на курок. Здесь это не натренировать, но время и правильный момент для выстрела – тоже искусство.

      – Позвольте сначала усвоить азы, – Элен придержала ноющее запястье.

      Людвиг