Спокойная ночь. Андрей Гупало

сильным, что она могла часами, обхватив колени руками, сидеть под душем. Но ничего не помогало.

      Именно тогда она, совершенно измученная и потерянная, впервые пришла в церковь. Остановившись посреди пустого храма, Нина посмотрела по сторонам и, встретившись глазами с иконой Спасителя, неожиданно для себя, заплакала. Горячие слезы текли по щекам, и ей казалось, что она стоит под теплым летним дождем, омывающим ее от невидимой грязи, облегчающим боль и тяжесть, столько дней мучившими ее сердце.

      На следующий день Нина крестилась сама, а через месяц крестила сына: пришлось долго уговаривать мать – жену советского офицера и стихийную атеистку. Та опасалась, что дочь на почве переживаний, вызванных разводом, попадет в какую-нибудь секту, да еще и внука за собой утащит. Но, увидев крестик на его розовеньком пузике, просияла и даже пустила слезу: "У деда тоже такой был".

      В храме молодую мамашу со смышленым карапузом приняли и полюбили. Нина бралась за любую работу: мыла полы, чистила подсвечники, протирала иконы, украшала их цветами на праздники, так что настоятель всегда оставался ей доволен. Узнав о том, что Нина по профессии библиотекарь и работает в местном институте, отец Петр предложил ей заняться организацией приходской библиотеки. Нина с радостью согласилась и ревностно принялась выполнять свое новое послушание.

      Бабушка, вынужденная возиться с Антошкой по вечерам, услыхав это новое для нее слово – “послушание”, вознегодовала:

      – Что это еще за средневековье! Ты что, в монашки собралась? А сына куда денешь? Или тоже с собой – в монастырь?

      – Мама, не говори глупостей! Ни в какой монастырь я не собираюсь. Попросили в храме сделать библиотеку, почему не помочь?

      – Так и скажи, – бурчала мать. – А то – “послуша-а-ание”… Деньги-то тебе там платят?

      – Мама!, – обиженно восклицала Нина и хлопнув дверью бежала на остановку.

      Мать продолжала ворчать даже когда Антон вырос и поступил в институт: ей все казалось, что это церковь мешает дочери наладить личную жизнь. "Не дура, не уродина – чего пустышкой ходить? Давно бы уже нашла себе мужика, да родила, пока можешь". Нина стоически переносила эти нападки, возражая: "Есть мужчина в семье, чего еще нужно?" Мать только качала головой: совсем спятила дочь от своей религии.

      Так может и жила бы Нина – ни счастья тебе, ни горя особенного. Но наступил злосчастный 2019. Хоть и с запозданием – через год после начала, пандемия добралась и сюда, в некогда закрытый от случайных людей, город. Первыми жертвами вируса стали старики. Больницы, все эти годы получавшие крохи из бюджета, не справлялись с потоком заболевших, и многие не успевали даже пройти КТ, как было уже поздно.

      – Квартиру мою не продавай, – Федя вернется, где жить будет? – наказывала мать Нине, незадолго до того, как ее увезли в реанимацию.

      – Ну что ты, мама, ты поправишься, ты обязательно поправишься. Я сегодня в храм схожу, помолюсь за тебя.

      – Сходи, доча, сходи. Я-то, видишь, уже никак…