Дыши! План вселенной на тебя безупречен. Мод Анкауа

сильно ранил его, о тех призраках, что годами преследовали его, о предателях, фальшивых друзьях, о Бенжамине, Жюстине или, что еще ужаснее, о его трусливом папаше? Чем больше он вспоминал о своих ранах, тем невыносимее казалась ему жизнь. Он пожалел, что отдал старухе револьвер. Он чувствовал себя таким одиноким, брошенным, что с удовольствием спустил бы курок и покончил бы со всем этим.

      Когда он шел через опустевший офис, из кабинета Бертрана донесся женский крик. Он узнал голос Мари-Одиль, менеджера по подбору персонала. Он резко открыл дверь и увидел, что она пытается высвободиться из крепких объятий мужчины.

      – Отпустите ее немедленно! – вмешался Мало.

      Бертран обернулся и удивленно посмотрел на него мутным взглядом алкоголика. Мало почувствовал, что в нем нарастает гнев, отодвигая на задний план болезненные страдания. Его рука сжалась в кулак и будто налилась силой. И он выплеснул накопившуюся за много лет ярость прямо в лицо этому пятидесятилетнему увальню, который рухнул на землю.

      В этот момент в кабинет ворвался Матьё и встал перед Мари-Одиль, загородив ее своим телом. Мало прислонился к стене и соскользнул на пол рядом с Бертраном. В голове звенело, будто он врезал сам себе. Он похлопал босса по щекам.

      – Просыпайтесь, старина, просыпайтесь!

      Через какое-то время – казалось, что прошла вечность, – Бертран заворчал, потом застонал, ощупал сломанный нос.

      – Я отвезу его в больницу, а вы позаботьтесь о Мари-Одиль, – приказал Мало Матьё, потом повернулся к женщине. – С вами все в порядке?

      Мари-Одиль кивнула, опустив глаза, и пробормотала «спасибо» дрожащими губами. Мало потащил Бертрана, еле державшегося на ногах, к своей машине.

      – Почему вы ударили меня?

      – Вы больны, Бертран, – холодно проговорил Мало.

      Босс устало прислонил отяжелевшую голову к окну машины и вытер тыльной стороной ладони окровавленный нос.

      Полночи Мало прождал результатов обследования, его тревожило и напрягало то, что он опять оказался в больнице. Врач прервал его мрачные размышления.

      – Обычный перелом. Совершенно безобидный, учитывая критический уровень алкоголя в его крови, – спокойно произнес человек в белом халате. – Вы его родственник?

      – Нет… коллега.

      – Вашему коллеге нужна помощь. Мы понаблюдаем за ним день-два.

      Когда Мало вернулся к машине на парковке, он увидел, что Матьё бежит ему навстречу.

      – Как он? – запыхавшись, спросил коллега.

      Мало вкратце пересказал слова врача. Он понимал, что поступил правильно, защитив Мари-Одиль, но чувствовал вину за то, что с такой несвойственной ему яростью ударил Бертрана.

      – Знаете, он ведь не всегда был таким, – сказал Матьё, будто бы извиняясь за поведение генерального директора.

      Мало мучила пульсирующая головная боль и ноющий кулак, но любопытство перевесило все эти неудобства.

      – Хотите, посидим где-нибудь, выпьем, придем в себя?

      – С удовольствием! – воскликнул Матьё. – Я знаю симпатичное местечко в двух кварталах отсюда.

      Молодые люди устроились за столиком