Эра смерти. Эра империи. Майкл Салливан

кирку, не зная, куда повернуться, а Роан кусала нижнюю губу – она всегда так делала, если кто-нибудь к ней прикасался.

      – По-моему, они не придут, – прошептал Гиффорд, придвинувшись к порталу, который с этой стороны казался гладкой завесой бледного света.

      Протянув свободную руку, он коснулся преграды, и его пальцы погрузились в нее.

      Что-то дернуло Гиффорда вперед. Он громко вскрикнул.

      Дождь и Брин схватили его и с силой потащили назад. На помощь им пришли Роан и Тресса, и совместными усилиями им удалось освободить его руку.

      – Кто-то с той стороны схватил меня за пальцы, – прижимая к груди пострадавшую руку и свирепо глядя на дверной проем, сказал Гиффорд. – Похоже, они не могут сюда пройти.

      Брин кивнула:

      – Надеюсь, ты прав.

      – Что случилось? – спросил он.

      Брин попыталась ответить, но у нее перехватило дыхание.

      – На них рухнул замок, – ответил за нее Дождь. – Тэкчина совсем завалило, а Мойю придавило камнем размером с целую хижину. Я, как ни старался, сумел оставить лишь небольшую выбоину. Мойя приказала нам уходить. – Гном посмотрел на Брин. – Чуть ли не угрожать начала, чтобы заставить ее уйти.

      Гиффорд печально кивнул:

      – Стало быть, остались только мы.

      Брин всхлипнула:

      – Похоже на то.

      Они повернулись спиной к вратам, чтобы рассмотреть это новое место, второе царство Пайра.

      Стволы деревьев скрипели и стонали. Шуршала голосами тысячи призраков горстка засохших листьев, еще крепившихся к белым, словно кости, ветвям. Брин не чувствовала ветра, но голые ветви щелкали и трещали, издавая гулкие, траурные звуки.

      Цветущим это место никак не назовешь.

      – По сравнению с этим болото Ит кажется приятным, верно? – подвел итог Гиффорд, тоже вглядываясь в темноту леса.

      – Это та самая птица из Рэла? – спросил Дождь, пристраивая кирку за спину.

      – Не знаю. Может быть, – ответила Брин.

      – По-моему, да… Странно.

      – Ты что, шутишь? – Гиффорд уставился на гнома. – Из всего, что ты видишь, только птица кажется тебе необычной?

      Дождь пожал плечами:

      – Как она здесь оказалась? Ведь никто не прошел через врата. Почему прошла птица?

      – Пора двигаться дальше, – сказала Тресса, все еще вглядываясь в темноту перед ними.

      – А как же Мойя? – спросила Роан. Падавший через порог свет, заливавший крошечную поляну, озарял ее лицо. Глаза блестели. – Может, если мы… Возможно, мы могли бы…

      – Дальше она не пойдет, – отрезала Тресса.

      Брин оцепенела. Сквозившее в голосе Трессы холодное равнодушие привело ее в ярость, тем более что Брин чувствовала себя виноватой в том, что бросила подругу. Тресса снова превратилась в бессердечную стерву, которая швырнула страницы ее книги в реку.

      – А если бы на ее месте была ты, Тресса?

      Женщина горько усмехнулась:

      – Если бы там лежала я, все бы уже давно ушли. –