Эра смерти. Эра империи. Майкл Салливан

меня не пригласили насладиться его великолепным обществом, так что я чувствую себя несколько уязвленной.

      – Они должны подчиниться приказу Его Величества, – настаивал Чернильноволосый.

      – А иначе? – спросила Арион.

      Эти слова она произнесла небрежно, но смысл был предельно ясен. Выражение шока на лицах одетой в серое шестерки давало понять, что они, видимо, все-таки знали Арион, во всяком случае, кое-что о ней им было известно.

      – Его Величеству не понравится твое вмешательство, фрэя.

      – Эзертон, мы это уже проходили. Я предпочитаю, чтобы меня называли Арион, а если Дроуму не нравится, что я делаю, пускай обсудит это со мной лично. Я не веду переговоры через посредников.

      – Ты сказала, Дроуму? – переспросил Дождь. – Неужели ты имеешь в виду…

      Арион кивнула:

      – Бога бэлгрейглангреан, да.

      Дождь, обычно спокойный, как столетний вяз, пошатнулся.

      Эзертон окинул Арион свирепым взглядом:

      – Наш правитель покарает тебя за вмешательство.

      В ответ Арион улыбнулась. Если бы Мойя не слышала их слов и вынуждена была интерпретировать разговор лишь с помощью языка тел, она могла бы поклясться, что они ведут две разные беседы.

      – Эзертон, ты ведь знаешь, что в этом утверждении нет ни слова правды. Он не мой правитель, и я, честно говоря, не верю, что он рискнет потерять своего лучшего партнера для игры в скиб из-за подобной мелочи.

      – Это не мелочь, и ты должна величать меня Слово Дроума.

      Арион закатила глаза.

      – Иди-ка ты приставать к кому-нибудь другому. Разве не видишь, что мы собрались, чтобы поприветствовать кого-то из близких?

      Фыркнув, Эзертон (или Слово Дроума) повернулся и торопливо зашагал со своей свитой по мощеной дороге.

      Арион посмотрела им вслед и, нахмурившись, повернулась к Мойе:

      – Это было не очень умно.

      Мойя фыркнула:

      – Ненавижу, когда кто-то считает себя вправе мне указывать.

      – Знаете, что меня беспокоит? – спросил Тэкчин.

      Роан, не проронившая ни слова с тех пор, как вернулась от Рианны, высказала предположение:

      – То, что у каждого из них на левом сапоге нечетное количество завязок, а на правом – четное? – Остальные так внезапно повернулись к ней, что Роан, смутившись, сжалась. – Не это?

      – Нет… э… я не об этом думал, – ответил Тэкчин. – Вообще-то я хотел сказать, что ни у кого из них не было оружия. Ни оружия, ни доспехов.

      – Все уже мертвы, а Сара говорила, что здесь не чувствуешь боли, – напомнила ему Мойя. – Так какой смысл в оружии? Они ведь не смогут причинить нам вред.

      Тэкчин ухмыльнулся:

      – Подозреваю, мы им тоже. Если бы все пошло наперекосяк, я собирался рубить головы. Может, это не навсегда, но хоть на время задержало бы их, верно?

      – Да что с вами обоими? – ошеломленно спросила Арион.

      – Дурное воспитание, – ответила Мойя. – По крайней мере, у меня такое оправдание. – Помолчав, она