Башня из слоновой кости. Наталья Юрьевна Царёва

касается интересующей вас темы, разумеется.

      Глава седьмая. Катастрофа      

      – Мариетта, а вы часто видите королеву?

      Хозяйка, если и удивилась, то ничем не подала вида.

      Наверное, многие провинциалы страдали склонностью к болезненному монархизму.

      – Не так уж и часто, но случается…Во время торжественного шествия в Короткую Ночь, ну и на других празднествах.

      – Ну и какова же она? Хороша?..

      – Королева очень красива, – сдержанно ответила Мариетта.

      Я побарабанила пальцами по столу.

      – Я слышала, ее величество часто катается в парке… Не знаете, в какой день можно на нее поглядеть?

      – Обычно она там бывает по воскресеньям. Попробуйте завтра.

      Я благодарно кивнула.

      – Спасибо, Мариетта. Увидеть саму королеву – мечта моего детства…

      Женщина чуть улыбнулась.

      – Увидеть ее несложно. Но не думайте, что так же просто с ней поговорить. Ее величество не любит… навязчивость.

      – О, конечно…

      – Так что… будьте благоразумны, Корделия.

      Эту фразу, мне показалось, она произнесла с особой интонацией.

      – Я – само благоразумие, сударыня.

      – В таком случае не буду за вас беспокоиться.

      Я наклонила голову, показывая, что вняла предостережению.

      Неужто за Урсулой и вправду водилась привычка обращать назойливых просителей в неприглядных земноводных?

      В голове слегка шумело от выпитого. Я поймала себя на том, что совершенно не боюсь предстоящей встречи.

      Будто предстояло отыграть второстепенную роль в эпизоде давно набившей оскомину пьесы.

      Оставшуюся часть дня я провела за созданием маленьких недолгосрочных иллюзий у себя в комнате. Я не думала, что кто-то из постояльцев «Приюта» способен учуять мои проделки, но все-таки поставила защитный экран – мало ли что. Обои на стенах расцветали кроваво-красными розами, розы осыпали лепестки и свивались в тонкие крепкие веревки, из которых плетут канаты, канаты по наитию складывались в изображения гордых парусников, плывущих далеко-далеко за горизонт…

      Я жила вдали от моря, и парусники получились какими-то нереалистичными.

      В конце концов я разозлилась и уничтожила все, что сотворила.

      А экран оставила – пускай висит.

      Я знала, что мне нужно больше практиковаться, если я хочу когда-нибудь победить.

      А уж как я хотела победить!..

      У меня не было другого смысла жизни и другой цели.

      Следующим утром я надела свое лучшее платье – темно-зеленый шелк, под цвет глаз, яшмовые бусы – подарок Бероса на предыдущий день рожденья – и отправилась в путь. Пошла я пешком – как следовало из агентурных донесений (то бишь из слов все той же Мариетты), столь любимый Урсулой дворцовый парк находился совсем недалеко, да и не хотелось светиться с машиной.

      Насколько я могла судить, открытый «шевроле» вовсе не был популярной в столице маркой.

      Парк показался мне действительно достойным