Шарм. Трейси Вульф

того, как нам выбраться отсюда.

      Глава 21

      Не дави на жалость

– Грейс –

      Я не знаю, что именно с Хадсоном не так, но он сам не свой. Вид у него сейчас как у перепуганного зверька, готового броситься наутек, стоит лишь кому-то сделать движение в его сторону. И этот кто-то, разумеется, я.

      Чтобы проверить эту теорию, я делаю шаг в его сторону, и да, так и есть. Он определенно психует. О этом говорят и его дикий взгляд, и расширенные зрачки.

      – Да ладно тебе, все образуется, – говорю я ему. – Мы что-нибудь придумаем.

      Хадсон кивает, но, когда я пытаюсь ободряюще положить руку ему на плечо, он опять резко отшатывается. Что ж… ладно. Намек понят. Ему очень, очень не хочется, чтобы я его касалась. Ну и пожалуйста. Я пыталась приободрить его, но мне и самой не хочется его касаться.

      То, что нам надо действовать сообща, чтобы выбраться отсюда, вовсе не значит, что мы вдруг станем лучшими друзьями. Ведь он как-никак тот, кто он есть.

      Хотя… если мой план сработает, возможно, он не останется таким навсегда.

      Он кивает и прислоняется плечом к ближайшей стене. Я не могу решить, потому ли он это делает, что это помогает ему выглядеть классно – а это действительно так, хотя я скорее умру, чем признаю это, – или потому, что иметь дело с обыкновенным человеком так утомительно, что ему нужно на что-то опереться, чтобы не упасть.

      – Ну и в чем заключается этот твой сногсшибательный план? – спрашивает он с ухмылкой.

      – Я не говорила, что он сногсшибательный. Я сказала, что, по-моему, он может сработать.

      – Разве это не одно и то же? Или ты просто не хочешь признавать этого?

      Господи, какой же он все-таки козел. Теперь я уже не так уверена, что мой план действительно сработает. Ведь если ты хочешь превратить какого-то человека в относительно приличного – и да, я знаю, что ставлю планку низко, но речь же идет о Хадсоне, – то тебе нужен податливый материал, нужна такая глина, из которой можно что-то слепить.

      Однако сейчас, когда на его лице играет эта дурацкая ухмылка, а по языку тела ничего не поймешь, он точно не выглядит податливым материалом.

      И все же стоит попробовать. Я готова испробовать все, чтобы выбраться отсюда и вернуться к Джексону. Поэтому я делаю глубокий вдох и говорю:

      – Я тут подумала и пришла к выводу, что, возможно, ты стал таким не только по своей вине.

      Это стирает ухмылку с его лица, и он просто глядит на меня с непроницаемым выражением. Я смотрю в его глаза, ища там подсказку, но они тоже совершенно бесстрастны.

      Я ожидаю, что Хадсон что-то скажет, чтобы намекнуть, о чем сейчас думает, но он не произносит ни слова. А поскольку я терпеть не могу неловкого молчания, проходит всего несколько секунд, прежде чем я начинаю мямлить:

      – Я вот что хочу сказать – я прочла запись в твоем дневнике, и, похоже, тогда ты был по-настоящему хорошим парнишкой. Значит, потом что-то случилось, что-то, что сделало тебя таким.

      – Каким? – тихо спрашивает он.

      – Ну,