Дневник Великой Отечественной Войны Боровиковой Александры Никифоровны. Андрей Анатольевич Орлов

ну и шла же по ним пальба.

      Всё небо было усеяно дымками от зениток.

      Но фашистские, стервятники спокойно, плавно, с выключенными моторами двигались вперёд.

      С вышки сообщили, что очень большой пожар в направлении Московского вокзала.

      Павел Николаевич Ерофеев предполагал, что горит “Красный Нефтяник” (*Здесь был сосредоточен один из основных запасов нефтепродуктов для Ленинграда. В 46 наземных резервуарах емкостью от 30 до 5000 кубических метров хранились бензин, керосин, масло).

      В 19:06 Ив. Анакин сообщил, что в направлении Васильевского острова виден пожар в 4-х местах.

      Я сама смотрела в окно, и видела клубы дыма в Московском районе.

      Чёрт его знает, всё же прорвался.

      Вот как раз, как летели эти самолёты, и бил сокрушительный огонь зениток, на вышке сидели только две девчонки.

      Из начальства кто-либо боялись показаться на вышке.

      Рабочих отправили всех в бомбоубежище.

      Мне пока что-то не страшно, что будет впереди – скажу и напишу в свой дневник.

      Небо заволакивается дымкой.

      Появились наши самолёты в воздухе.

      Вечером сообщили мне, что летало 11 вражеских стервятников.

      Ударов сбрасываемых бомб не было слышно.

      Это можно сказать, было первое боевое крещение Ленинграда.

      Ох, какая была паника у нас на Фабрике, не только у женщин, и мужчин, но и у руководителей Фабрики.

      Даже говорили не своим языком, Анакин с Соколовым пошли на вышку, и пока они поднимались, стрельба усилилась, и они не показали носа, пока всё стихло.

      Ох, и смех же был над ними.

      Я лично очень злилась на себя, что не могу отойти от телефона.

      Ей богу, в самые жаркие минуты, полезла бы на вышку, ведь я любопытна, мне всё надо видеть самой.

      Из Штаба сообщили, что налёт был в количестве 44 самолетов.

      Я во время «В.Т.» крадучись, слазила на вышку, посмотрела на Боровую.

      Пока жива.

      Потом пришла к себе, позвала Нюру Курочкину, и давай варить картошку.

      Мне же Соколов поручил посмотреть по территории, нет ли листовок.

      Было уже темно, и ничего не видно.

      Угостила картошкой Титова, и Попова.

      Потом с Титовым мы пошли на вышку.

      Только поднялись на 4-й этаж, снова «В.Т.».

      Я всё же поднялась, кругом темнота, но везде и всюду работали прожекторы, но это-по-моему, очень хороший ориентир для врага.

      В 10:45 было слышно 2 раза сбрасывание бомб, в направлении Смольного.

      Удары зениток не умолкают.

      С вышки сообщают, что стрельба над городом усиливается.

      В 11 час. взрывы в Московском районе.

      Да, интересна стала жизнь – сегодня жив, а завтра, что будет, не знаешь.

      Токарный и Катушку в 11:03 направила в бомбоубежище.

      Зенитки бьют всё время ближе и ближе, а я как наблюдатель, записываю всё в этот дневник.

      Анакин, как свекровь, всё ворчит, что якобы кто-то шумит в телефонную трубку, сидит, и отдувается.

      Сижу с трубкой, а сама сильно хочу спать, хотя стрельба не утихает.

      С вышки сообщили, что с Завода Ленина даются осветительные ракеты.

      На дворе