Невеста призрака. Михаил Бард

и всё же она разглядела в нём сдерживаемую боль.

      Сколько бы она ни злилась на него, как бы сильно ни боялась, Изабель всё же испытывала к нему нечто большее, чем гнев и страх – притяжение, которое по сравнению с другими чувствами было вспышкой молнии в спокойной ночи, бурей, ядерным взрывом.

      Вздохнув, она протянула руку к его лицу, провела пальцами по щеке. Эрик настороженно смотрел на неё, и это показалось ей страшно умилительным. Такого грозного, внушающего ужас, недоступного мужчину пугало обыкновенное прикосновение.

      Впрочем, Изабель напряглась не меньше. Она боялась показаться слишком навязчивой из-за такого интимного жеста.

      Но в ответ Призрак Оперы сжал её руку, прижал к щеке и мягко поцеловал ладонь.

      – Я уже ненавижу этот псевдоним.

      – Он сросся со мной, – ответил мужчина. – Я уже пять лет в этой роли.

      Изабель вздохнула.

      – Не буду поздравлять тебя с юбилеем.

      Призрак невесело улыбнулся.

      – А ты как давно зареклась петь?

      Изабель закрыла глаза, вспомнив искажённое истерикой, яростью и ненавистью лицо матери.

      – Чуть дольше. Восемь лет назад.

      – Вот почему я не слышал о таком прекрасном юном даровании.

      – У тебя были другие дела, – осторожно начала она. – К примеру… тянуть на себе «Opéra Garnier».

      Он вздохнул, вновь посмотрев в сторону. Его маска хладнокровия и спокойствия дала трещину, и теперь Изабель видела перед собой живого человека, а не статую.

      – В том театре моим наставником и главным конкурентом был отец, – он скосил взгляд на Изабель. – Представляешь, что такое династия театралов?

      Она покачала головой.

      – Так ты единственное дарование в семье? – Призрак мягко улыбнулся, чуть крепче сжав её руку. – Это значит с малых лет выступать на сцене, терпеть внимание папарацци и не знать отдыха. Даже по выходным нужно заниматься либо сольфеджио, либо игрой на инструментах, либо актёрским ремеслом. Естественно, под аккомпанемент из придирок отца. Но я не жалуюсь. Мне нравилась моя жизнь.

      Он прервался, глядя в пустоту перед собой, сжав губы в линию. Изабель не сдержала улыбки.

      – Что? – мгновенно насторожился он.

      – Держу пари, характер тебе достался от папы.

      Призрак вздохнул.

      – Он был… куда более скрытным.

      Был.

      Конечно. Как она могла забыть о пожаре в его доме?

      Изабель отняла руку от лица мужчины, тяжело вздохнув.

      – Извини.

      В ответ он покачал головой.

      – Мы оба лишились близких. Не так ли, Изабель?

      – …как ты узнал?

      – Догадаться несложно. Ты живёшь в дешёвой мансарде, тебя никто не поздравил с началом работы в «Lacroix», ты до безумия самостоятельна, да и всегда ведёшь ты себя скованно даже с Жакоте.

      – А он здесь причём?

      – Даже самые осторожные люди порой открываются безнадёжным идиотам.

      Изабель коротко вздохнула.

      – Ты так часто подслушивал наши разговоры?

      – Разумеется, –