Джулиус и Фелтон. Мария Дубинина

Судя по положению тела, смерть застигла бедняжку врасплох в собственной постели – мисс Рид, все еще в ночной сорочке, вскинула руку, точно пытаясь отгородиться от чего-то, нам неведомого. Для меня это оказалось полной неожиданностью – никто не спросил, хочу ли я увидеть покойную. Я боялся мертвецов, и сейчас мне сделалось жутко.

      – Причина смерти – остановка сердца, – пояснил инспектор Гаррисон. – Она умерла мгновенно.

      Я не сводил глаз со сведенных судорогой пальцев девушки, про себя проклиная Джулиуса.

      – Вы журналист, Фелтон, – напомнил он. – И наверняка помните всех постояльцев, их повадки и привычки. Чтобы избежать паники, мы сначала поговорим с вами.

      Наконец Джулиус соизволил объяснить, зачем меня пригласили. Если это поможет делу, я с удовольствием, но прежде все-таки выясню одну вещь:

      – Так вы полицейский?

      Инспектор насмешливо хмыкнул в густые усы, «волонтер» сделал вид, что не услышал вопроса.

      – Для начала давайте прогуляемся, и расскажете, какой была мисс Бонни Рид.

      Мы покинули пансионат сразу после того, как я торопливо переоделся.

      Пение птиц и ласковые лучи августовского солнца уже не могли вернуть мне былого расположения духа. Сельская идиллия дала трещину, обнажив суровую, беспощадную к чужим страданиям реальность. Рядом размашисто шагал мистер Джулиус, человек-загадка.

      – Я не из полиции, – внезапно заявил он, и я почти не удивился неожиданной смене темы. Видимо, для него не существовало начала и окончания беседы, только фрагменты, расставленные им в произвольном, понятном лишь ему порядке.

      – Кто же вы?

      – Энтузиаст. Доброволец. – Я терпеливо переждал паузу, точно пластинку в граммофоне заело. – Вы были близко знакомы с погибшей?

      – Погибшей? Она была убита?

      – Да или нет?

      – Нет, – и пояснил: – Мы познакомились в пансионате, изредка беседовали ни о чем. Дело в том, что…

      – Разные интересы.

      – Именно. – Стало легче от того, что не пришлось разъяснять.

      За неторопливым разговором, мало походящим на допрос, в моем, конечно, понимании этого слова, мы дошли до горбатого мостика. Я рассказал, что видел Бонни в последний раз, возвращаясь с утренней прогулки.

      – Да, я тоже заметил вас с моста. Отличный фотоаппарат.

      – Бонни умерла от страха? – Мне вспомнился тот любопытный разговор в гостиной. – Это вообще возможно?

      – Вы не представляете, дорогой Филипп, сколько в мире возможных вещей.

      Я действительно не догадывался сколько, и меня терзало чувство, будто Джулиусу на самом-то деле известно гораздо больше, чем он говорит. Что он за человек такой?

      Вместо дальнейших, бессмысленных, стоит полагать, расспросов с моей стороны, я обстоятельно поведал обо всех жильцах «Старой мельницы», благо обладал неплохой памятью и умением обращать внимание на детали. Но мне показалось, что Джулиус не слушает.

      – Простите, это все важно, о чем я говорю?

      Он рассеянно поправил шляпу и продемонстрировал уже знакомую улыбку.

      – Совсем