Ни имён, ни примет. Ирина Пименова

Но за этим крылось самолюбование, прожигание жизни, равнодушие, стремление к риску. Их взгляды на жизнь становились легче. Поначалу такой излишний оптимизм, своеобразная уверенность, что всё к лучшему, позволяли найти выходы из сложных перипетий, но со временем, люди начинали слишком беспечно ко всему относиться. Их ценности и убеждения изменялись, делались гибкими, ими можно было управлять. Их начинала преследовать необъяснимая эйфория, мучить душевное выгорание от быстрого удовлетворения желаний, и заканчивали они свою жизнь в психиатрических клиниках или самоубийством. Медицинские исследования таких «больных» показывали парадоксальные изменения, когда организм сначала длительно производил гормоны «счастья», а потом в результате резко наступающей депрессии, не справляясь, проваливался в настоящий психоз. При этом страдали все системы организма. Это напоминало распространение вируса, но «заболевали» люди, не связанные друг с другом семейными или дружескими узами.

      И тогда был разработан на первый взгляд сумасшедший план – вывозить «чистых», незараженных людей на орбитальную станцию. Процедура вывоза была добровольной. «Объектов» тщательно и незаметно изучали, потом им предлагали «эвакуацию», перед которой, конечно, кандидатам давали время всё обдумать.

* * *

      Люди к станции привыкали тяжело. Сначала они испытывали шок от перелета и сомневались, правильно ли решили изменить жизнь, а потом приходило осознание, что на Землю они, может быть, уже не вернутся. Всё это происходило медленно и давалось мучительно.

      Те, кто уже обосновался здесь, производили впечатление сильных духом, нашедших второе дыхание, что немного ободряло. Конечно, доктора оказывали помощь, проводили оценку общего состояния здоровья, но внутренняя, душевная война, не отпускала почти никого. Многие отказывались принимать реальность.

      Глава 6

      Обсервация на станции была оборудована великолепно. Медперсонал, палаты – всё было призвано обеспечить комфорт и спокойствие напуганным прибывающим. А испугаться было от чего…

      Вновь прилетевшая пара оказалась семейной четой. Они разглядывали всё вокруг широко раскрытыми глазами. Столько вопросов появлялось сразу, что и не выразить! Не удивительно: это была совершенно иная реальность.

      Высадившись в медотсеке, где всё прямо кричало своей чистотой и стерильностью, их сразу провели в каюту.

      На станции есть правило – все прибывающие должны пройти через карантин. На земле у них брали анализы, потом здесь повторяли, и еще две недели уединения – это гарантировало сохранение колонии.

      Жить эти две карантинных недели их поместили вместе, а не поодиночке. Такое нарушение допустили потому, что на Земле они жили семьей. Возможно, именно это и стало ошибкой.

      Ну а пока супруги, еще не пожилые, знакомились с их временным пристанищем. Это была двухкомнатная каюта, довольно уютная. В комнатах имелось всё необходимое. В большой для станции спальне стояла удобная двуспальная кровать