Тайна леди. Джо Беверли

занятиях. В конце концов он стал чем-то вроде слуги-компаньона. Направив Робина во взрослую жизнь, он, однако, все еще считал, что держит вожжи в своих руках. Даже то, что год назад Робин стал графом, не убедило Пауика, что Робин может сам справляться со своими делами.

      – Монахиня едет с нами, сэр? – спросил он неодобрительным тоном.

      – Девушка в затруднительном положении. Что бы ты сделал?

      – Я, сэр, вернул бы ее хозяйке.

      – Я тоже, – сказал Фонтейн. – Экипаж мал для троих.

      – Значит, – сказал Робин, – ты поедешь верхом.

      Камердинер обычно путешествовал в карете.

      – А если пойдет дождь?

      – Считай это услугой, которую ты оказываешь мне в благодарность за все те разы, когда я ехал верхом, а ты получал карету в свое полное распоряжение.

      – Но ведь не в дождь, сэр… – возразил Фонтейн.

      – Сэр… – возразил Пауик по совсем другой причине.

      – Я тут сама невинность, – настаивал Робин. – Святой леди нужно добраться до Англии, а вы хотите, чтобы я бросил ее на растерзание этой гарпии?

      – Если погода изменится, нам придется провести в дороге много дней… ночей…

      – У нее будет отдельная комната, обещаю.

      – Погода… – снова попытался Фонтейн.

      – Нам нужно доехать только до следующей станции. Что это будет? Монтрё?

      – Нувион, – ответил Пауик.

      Робин пожал плечами.

      – Главное, чтобы мы были подальше от всех этих Содуэртов. Поехали отсюда.

      Слово Робина было законом, и вскоре Фонтейн и Пауик уже заняли свои сёдла. Форейтор сел на первую из лошадей упряжки, Робин взял корзину с едой и вином, которую заранее заказал. Он открыл дверцу, подмигнул сидевшей в тени монашке и поставил корзину на пол кареты. Кокетка выскочила наружу облегчиться.

      Когда собака вернулась, Робин огляделся, не увидел никаких проблем и посадил собаку в карету. Кокетка прыгнула прямо на колени к сестре Иммакулате.

      – Не рассчитывай, что заставишь меня ревновать, – сказал Робин собачке, садясь рядом с монахиней на сиденье, – дамам и покрасивее тебя это никогда не удавалось.

      Монахиня погладила ее, и проклятая собака как будто улыбнулась. Карета выкатилась на дорогу на Булонь, оставив позади визг и вопли.

      – Добро пожаловать в спокойствие, – сказал Робин.

      – Вы можете это обещать?

      – Если это ваше настоящее желание. – Ее реакцией на слово «желание», похоже, был усталый вздох. Очень хорошо: она была не готова к игре.

      – Должен признаться, – сказал он, – что страдаю от спокойствия уже много дней. Я надеялся, что вы излечите эту болезнь. Но не в безнравственном смысле, сестра. Видите, я даже обеспечил вам женское сопровождение.

      Она посмотрела вниз.

      – Это сучка?

      – С таким именем, как Кокетка, ей лучше быть таковой.

      – Почему вы не любите ее?

      Он пожал плечами.

      – Я могу выносить маленьких легкомысленных женщин, но не маленьких легкомысленных собак.

      – Тогда