Бывший 2. Роди мне сына. Лина Коваль

ногу на ногу. Тут же вспоминаю, что беременным так сидеть нежелательно, поэтому сбрасываю обратно. – Ты много говоришь, мой хороший, я слышала в рекламный отдел нужен промоутер на листовки. Отдадим тебя туда, на перевоспитание?..

      – Вер…

      – Борь, – жестикулирую, чтобы замолчал и внимательно рассматриваю записи в карточках.

      Споры в студии у нас в последнее время уж слишком жаркие. На носу выборы нового мэра и депутатов в городскую думу. Предприниматели почувствовали смену власти, каждый пытается продвинуть своего выдвиженца и опорочить конкурентов. Отстаивать нейтралитет и политику нынешнего мэра становится всё сложнее, но пока мне хватает на это природного чутья, деликатности и женского обаяния. Может, и не сильно пока растолстела?..

      – Давайте всё же отдохнем, – волнуется Ира.

      – Успокойся. Никто не узнает.

      – Твой охранник обязательно разболтает. Этот мужлан…

      – Стёпа, – усмехаюсь. – Он на самом деле очень милый, Ир.

      – Только с тобой, – сквозь зубы цедит редактор, зло зыркая на посматривающего в нашу сторону охранника. – У него все мозги в мускулы ушли.

      – Судя по тому, как ты на него смотришь, Ира, даже если бы Стёпины мозги были размером с мозги кашалота, они бы интересовали тебя в последнюю очередь.

      – Скажешь тоже, – её лицо краснеет. – Извращенка.

      Деловито поправляю лацканы пиджака и склоняюсь к ней поближе, шепча:

      – Пригласи его на ужин или хочешь… я приглашу?

      – Ой, а ты можешь, Вер? – мой редактор закусывает губу и смущенно улыбается.

      В свои тридцать два становится девчонкой совсем. Вздыхаю и накрываю ладонью её локоть.

      – Конечно, могу. Стёпа хороший. Правда. Ему просто нужны хорошие руки… и, желательно, ноги.

      – Ве-ра, – смеется Ира.

      – Я всё устрою, – подмигиваю и немедленно перестаю улыбаться. – Так. Мы будем сегодня работать или все пойдем с Борей листовки возле телецентра раздавать?

      – Всё готово, – хмуро отзывается Марсель. – Не ругайся, Вер. Ребят, поехали…

      ***

      Разминая затекшую шею, выбираюсь из студии уже после обеда. Морщусь, рассматривая легкие балетки на тонкой, картонной подошве. Ну кто придумал настолько уродливую обувь? Что в ней прекрасного? Что она может подчеркнуть в женской красоте?..

      В кабинете натягиваю на ноги свои любимые высокие сапоги на низкой платформе и захватываю с вешалки серое пальто. Стёпа отпросился скататься по делам, а я так проголодалась, что решила прогулться до того ресторана.

      – Стоянова, – слышу громкий возглас сзади, когда медленно двигаюсь по коридору к выходу.

      – Чего тебе, Вознесенский? – разворачиваюсь, завязывая потуже пояс на пальто.

      – Ты как? Ещё не родила?

      – Ты узнаешь первый, Артём.

      – Дай-то бог, – он зло скалится и дышит на меня вчерашним перегаром. – Жду, когда отмечу твой декрет своим появлением на экранах.

      – Мне кажется, ты сопьешься раньше, – замечаю едко. Черт. Не хотела