Любовь в наследство. Лиз Карлайл

а затем вдруг остро испытал безотчетный стыд за то, что себе позволил.

      Антония все еще прижималась спиной к стене башни. «Она же каменная, – неожиданно подумалось Гарету. – Должно быть, это неприятно». И тем не менее они оба, словно по обоюдному согласию, не отпускали друг друга. Антония долго ничего не говорила, а потом медленно начала скользить по нему вниз, пока ее ноги не коснулись мокрого каменного пола. Она опустила голову, и Гарет бережно поправил ее мокрую рубашку, ощущая, как его собственный халат прилипает к ногам.

      К этому времени дождь ослабел, гроза ушла.

      К Антонии вернулось прежнее оцепенение, а заглянув ей в глаза, он увидел то же выражение отрешенности. Боже правый, что они натворили? Содеянное вызывало у него тревогу и больше не казалось правильным.

      Гарет взял ее за плечи, как будто собирался встряхнуть, и спросил:

      – Антония, кто я? Произнеси мое имя.

      Внезапно внутри башни откуда-то показался неяркий трепещущий свет, снизу послышалось эхо шагов, и Антония встрепенулась, словно намереваясь уйти, но Гарет схватил ее за локоть и повторил:

      – Мое имя! Я просто хочу услышать его из твоих уст.

      – Габриел, – произнесла она едва слышно. – Или… архангел Гавриил.

      Гарет отпустил ее.

      Она назвала его по имени, которое уже давно ему не принадлежит…

      – Миледи? – послышался с лестницы голос горничной. – Вы там, ваша светлость?

      Антония проскользнула в открытый проем башни и скрылась в темноте винтовой лестницы. Теперь она в безопасности.

      А чего же он ожидал? Гарет повернулся и быстро пошел к противоположному концу стены. Холодные капли моросящего дождя падали на лицо, домашние туфли и халат промокли насквозь, и Гарет почувствовал, что замерз, но ни переживания, ни физические неудобства не могли избавить его от страшного вопроса: что же он наделал?

      Глава 6

      Дед Малахия вел внука за руку по запутанным улочкам Мургейта. Сумерки быстро превращались в ночь, и торговцы начали закрывать свои лавки.

      – Дедуль, нам долго идти еще?

      – Да мы уже почти дома, Габи. Тебе понравилось в банке? Впечатляет, да?

      – Да, он большой, – ответил мальчик.

      В это мгновение из распахнувшихся дверей дома, расположенного чуть дальше по улице, высыпала шумная толпа мужчин. Тот, кого они вели со связанными руками, выкрикивал ругательства и старался высвободиться.

      – Стой тихо! – шепнул дедушка, быстро подтолкнув Габриела в тень.

      Прижатый телом деда к холодной кирпичной стене, он ничего не мог видеть, но прекрасно слышал крики и топот мужских сапог.

      – Отпустите меня, черт бы вас побрал! – кричал связанный. – Помогите, ради бога!

      – Проклятье, Нейт! – прогремел другой голос. – Ты вроде как сказал, он слишком пьян, чтобы сопротивляться.

      – Тогда свяжи ему ноги, олух!

      – За что? Я всего лишь шью паруса! – услышал