Перевернутая луна. Ян Бадевский

ты хочешь этим сказать?

      – Я – ведун, Карлос. Один из лучших в профсоюзе. Всё, что мне может потребоваться, лежит в межпространственных тайниках. Я перебрасываю вещи из одного слоя в другой, когда захочу.

      Демон внимательно посмотрел на азиата.

      Понимающе кивнул.

      – Хорошо.

      Девушка принесла пару открытых бутылок, два граненых стакана и блюдечко с тонко нарезанными дольками лайма.

      – Еда готовится.

      – Грасиас, – сказал Мичи.

      Девушка скользнула по гостю похотливым взглядом и вновь исчезла. Гитарные риффы заставляли пространство вибрировать.

      Плоская бутылка «Сьерры» с гравировкой по стеклу была наполнена желтоватой субстанцией. С красной этикетки на ведуна смотрел мужик в сомбреро, рассевшийся под высоким кактусом.

      Мичи плеснул себе текилы на два пальца.

      Задумчиво повертел стакан в руках.

      – Вещь, – одобрил Карлос, наблюдая за деловым партнером. – Тут они малость заговоренных травок набросали, так что не удивляйся вкусу.

      Кальвадос подали в черной пузатой склянке с длинным горлышком. Жидкость внутри оказалась бурой, словно медвежья кровь. Впрочем, откуда Мичи мог знать о том, что течет в жилах медведя? Если только речь идет не о вермедведе…

      – Твое здоровье, – демон одним махом опустошил треть стакана, выхватил из пустоты сигару, чиркнул спичкой и закурил. Над столом поплыл ароматный гаванский дух.

      Мичи придвинул к себе солонку.

      Насыпал немного соли между большим и указательным пальцами, лизнул, залпом опустошил стакан и потянулся за лаймом.

      Вкус, действительно, был непривычным.

      Пищевод вспыхнул огнем.

      – Как оно? – бровь Карлоса изогнулась.

      Волна тепла распространялась по телу.

      – Ничего так, – Мичи неспешно прожевал дольку лайма. – Что они сюда добавляют?

      – Не спрашивай.

      – И всё же?

      – Галлюциногенов нет, если что. А вот заговоренная мята – сколько душе угодно. Сейчас накроет.

      Мичи ощутил волну леденящей свежести, прокатившейся по нервам. Опустошающий арктический шторм посреди душного неонового лета.

      – Не молчи, – попросил Карлос.

      – Мамма Мия…

      – Я предупреждал.

      Через несколько секунд Мичи смог говорить.

      – Что за ядреные штуки у них в бутылках?

      – Мы в Столпе, приятель. Это, мать ее, самая настоящая магия.

      Мичи кивнул.

      Ему доводилось странствовать по десяткам миров Многослойности. Еще в качестве боевого профсоюзного ведуна. Эти миры подвергались нашествию перевертов и нуждались в защите. Правительства щедро платили профсоюзу, чтобы заполучить наемников с серебром, заклинаниями и рунами. И все эти срезы радикально отличались друг от друга, поскольку обладали разными точками бифуркации. Где-то царило лютое средневековье, где-то сохранился Советский Союз или разразилась ядерная война. А были и такие срезы, в которых хомо сапиенс не смог эволюционировать в разумный