Перевернутая луна. Ян Бадевский

они напомнили Мичи присоски гусеницы. Такого не встретишь ни в одном из миров Многослойности. Если неведомым монтажникам мешал балкон или выступ карниза, помеха безжалостно сносилась. Взгляд Мичи зацепился за окно квартиры, часть которого была запечатана трансмиттерной окружностью. Словно штамп на фотографии, вклеенной в паспорт.

      – Ты – ведун, – уверенно заявил Гонсалес.

      – Почему?

      – Больше никто не умеет пробивать порталы. Наши ведуны пачками шныряют в чужие миры, я знаю.

      Каньон неожиданно влился в площадь, по периметру которой возводились новенькие высотки. В небе лениво ворочались башенные краны.

      Машина рухнула вниз.

      – Держись, – предупредил Гонсалес.

      К счастью, Мичи успел пристегнуться.

      Свободное падение замедлилось, когда машина достигла пятнадцатиметровой отметки. Здесь трансмиттеры были вынесены на мощные железобетонные столбы с фонарными дугами. Коридор вливался в бульвар Теплого Ветра и врастал в пышные кроны деревьев.

      – Ты не зарядился?

      – Извини, амиго, – таксист почесал в затылке. – Отвлекся.

      – На что?

      – Показалось.

      – Что показалось?

      – Черные тени на крышах. Двигались за нами. Потом исчезли.

      Мичи выглянул в боковое окно. Аэротакси мчалось над вечерним бульваром, отбрасывая продолговатую тень на мостовую. Среди деревьев мелькали фигурки прохожих, велосипеды и электросамокаты. Справа и слева вдоль центральной аллеи протянулись четырехполоски. Оттуда доносился непрестанный шум наземных автомобилей.

      – Здесь их можно убивать?

      – Кого? – не понял таксист.

      – Перевертов.

      – Конечно, – хмыкнул Гонсалес. – У нас перемирие, забыл? Говнюки не могут охотиться на людей после заката, это запрещено.

      Мичи кивнул.

      И начал творить странные вещи.

      Закрыл глаза, прошептал что-то на неведомом языке, стал водить перед собой руками, вычерчивая в воздухе квадрат. Гонсалес косился на пассажира, но не комментировал происходящее. Бородач уже не сомневался, что к нему в машину подсел ведун из параллельного среза. Чужак. Не из тех, что возвели Пояс Защиты.

      В лобовое стекло аэротакси вмонтировалась дверца ячейки. Похоже на камеру хранения, но с обратной стороны стекло продолжало оставаться обтекаемым.

      – Что ты творишь? – не выдержал Гонсалес.

      – Не переживай, – голос Мичи стал властным. – Это временный межпространственный тайник. Он исчезнет.

      Мичи протянул руку и открыл дверь в стекле, вложив пальцы в крохотное углубление. Тайник оказался вместительным – около метра в глубину. С подсветочкой.

      Пассажир вытащил из ниши оружие.

      Штуковина здорово напоминала автоматическое гладкоствольное ружье, только с ручкой и прикладом как у автомата. Рожок отсутствовал.

      – Что это?

      Аэротакси свернуло с бульвара по боковому ответвлению трансмиттеров. Ландшафт изменился. Справа и слева вновь потянулась