Операция «Аврора». Дарья Плещеева

сказал Аркадий Францевич, блеснув знанием воровского этикета: боже упаси предложить «садись». – Я угощаю. Красиво ты в Москве прописался, есть чем похвастаться. Красиво! А я такое ценю.

      Хлопоня пока не понимал, о чем речь. Но на всякий случай быстро огляделся. Он, конечно, сообразил, что речь пойдет о сегодняшней добыче. Вряд ли сам Кошко позвал его, чтобы поздравить с Рождеством. Но о которой добыче? Вылазка на Николаевский вокзал принесла портмоне, два кошелька, браслетку с подозрительно крупными камнями и три портсигара, не говоря уж о часах. Оба помощника показали себя с лучшей стороны, да и сами получили пользу, поглядев, как работает опытный щипач.

      – Да ты не бойся, Хлопонин, сегодня тебя не тронут, – пообещал Аркадий Францевич. – Отлично ты вернулся. Сразу заявил: вот как настоящие воры действуют, учитесь, сопляки! Только не пойму, откуда ты про этого Ходжсона узнал? Не может быть, чтобы тебе из Питера телефонировали. Или уже и до этого дошло? Первого же своего московского лоха ты выбрал прямо на загляденье!

      Тут до Хлопони понемножку стало доходить. В портмоне обнаружились визитные карточки на заграничном языке и бумажки, написанные не по-русски.

      – Да уж постарался, – осторожно сказал он.

      – Вот и я о том же! Красиво получилось, ничего не скажешь. Не абы кого обчистил! Не дуру-барыню, не пьяного купчишку. По всей Хитровке, поди, шум пошел: Хлопоня-то каков! Одно плохо…

      Кошко сделал паузу. И эта пауза была Хлопоне очень даже понятна.

      – Лошок-то твой не простой… сам уже, наверно, знаешь? Знатно ты в Москву въехал, сразу себя показал, а теперь давай подумаем, что бы такого сделать, чтобы не вышло скандала с английским королем.

      – А что тут сделаешь?..

      – Вот и я говорю, только одно и можно сделать. Вся Хитровка, поди, судачит, как ты английского консула обшуровал. Ну и пусть ее судачит, так?

      Если бы Хлопоня знал, что лох с постной мордой – английский консул, то и близко бы не подошел. Мало ли питерским поездом в вагонах первого класса приехало растяп? Но вышла промашка и, пока не начались неприятности, нужно ее исправлять.

      Соврать Аркадию Францевичу, что-де я не я и лошадь не моя, он даже не попытался. Не имея доказательств, Кошко бы его не позвал.

      – Мы, значит, лишнего шуму не хотим, – сказал Хлопоня. – Так чтобы тихо было – договоримся?

      – Да уж, считай, договорились. Ты же понятливый. Как я получу шмиху, стукальцы и портсигарчик?[7]

      – Пришлю с малым, куда будет сказано.

      – Умен ты, Хлопонин. С твоей бы головой не по вокзалам промышлять… Ну, выпьем по такому случаю!

      Графин с коньяком стоял ближе к вору, но взял его и плеснул в рюмки Аркадий Францевич.

      – А что голова? – Хлопоня солидно взял свою. – С детства в ремесле…

      – Знаю. Другого пути не было. А жаль. Сейчас ты, Хлопонин, дешево отделался, – Кошко тоже поднял рюмку. – Но ведь попадешься когда-нибудь так, что пух и

7

Шмиха – кошелек или портмоне, стукальцы – часы (воровск. жарг.).