Операция «Аврора». Дарья Плещеева

на ниве пера и блокнота?

      – Да, именно на сей ниве. Я, изволите видеть, предан идеалам, да! И оттого сотрудничаю с «Вестником Европы»!

      «Ясно, – подытожил Глеб, – идеалы, значит, либеральные. Журнал почтенный, хорошие повести публикует, а вот с идеалами промашка вышла. Впрочем, похоже, что врешь ты, друг ситный! Сотрудничаешь, значит, изредка статейки кропаешь? А трудишься-то на ином поприще!..»

      – Понимаю, – многозначительно кивнул он. – И уважаю.

      – Я так и думал, – заявил вдруг собеседник совершенно иным тоном, и даже лицо у него вроде бы затвердело. Глеб насторожился: уж не ловушка ли тут расставлена на него самого, сотрудника третьего «совиного» отделения?

      Родилась новая мудрая мысль: немедленно телефонировать начальству. Пусть пришлют кого-нибудь из пятого управления – им положено отрабатывать возможные контакты с агентами противника. Хорошо бы сам капитан Голицын приехал – ему разобраться с таким, как этот Иванович, раз плюнуть.

      – Простите, я отлучусь на пару минут, – Гусев состроил скорбную мину. – Проклятый здешний климат мне на пользу не идет. Застудил все, что только можно…

      – В ваши-то годы?! – натурально ахнул репортер.

      – Да вот, и в мои годы такое случается. Извините.

      Глеб бочком выскочил в вестибюль и метнулся к метрдотелю.

      – Мне нужно срочно телефонировать начальству!

      – А вы, собственно…

      Закончить хозяин зала не успел – Гусев быстро показал ему «совиное» удостоверение. Разобрать, что там написано, метрдотель не успел, но двуглавого орла на обложке мигом опознал.

      – Вон туда, ваше благородие. Там канцелярия…

      Глеб рванул было по коридору, но вовремя оглянулся. Так и есть: Иванович вышел за ним следом.

      – Черт!.. – шепотом ругнулся поручик. – Тогда сперва – в клозет…

      Где располагалось сие заведение в «Палкине», он знал. Оно было оборудовано по последнему слову клозетной моды и имело не только писсуары из безупречно-белого фаянса, но и унитазы в кабинках.

      Репортер буквально ворвался туда следом за Глебом.

      – Простите меня, господин Гусев! – зачастил он. – Я должен воспользоваться случаем, чтобы поговорить с вами наедине. Просто обязан!

      – Слыхал я про репортерскую наглость, – немедленно вскипел Глеб, – но это уже превосходит всякое воображение!

      – При чем здесь мое ремесло? Ну да, мы берем интервью в разных местах, бывает, и в окошки лезем, и подкарауливаем… Но тут – иное, поверьте мне! Очень важный разговор!

      – Для которого вы подобрали самое подходящее место!

      Глеб уже примерился пинками выставить Ивановича из клозета, но тот возопил пуще прежнего:

      – А где ж еще?! В других непременно помешают, а то и подслушают! Говорю же вам: дело архиважное! И, кроме того, вы можете поиметь с него свой профит!

      «Черт знает что! – засомневался поручик. – Но не может же человек в относительно здравом уме говорить о профите сотруднику СОВА в таком заведении? Для этого нужно совсем