Оптимистические этюды. Владимир Дараган

как бы тебе было хорошо. А если б было, то может вспоминал этих девчонок со стыдом, совесть бы мучила.

      Мы допили пиво, Василий хлебом вытер соусницу, положил хлеб в рот, скривился.

      – С пивом все нормально было, а сейчас горло дерет. Вот еще одна ошибка, надо было глоток оставить. Скажи теперь, философ ты хренов, от какой беды спасла эта ошибка?

      Философ

      Была у меня знакомая. Окончила он философский факультет в МГУ, училась в аспирантуре, писала диссертацию о том, что все в мире относительно. Я сначала думал, что она теорию Эйнштейна до каждой циферки выучила, а оказалось, что она об относительности мнений размышляет.

      – Возьми какую-нибудь картину Пикассо, – говорит она. – Если ты ее относительно картин Шишкина оцениваешь, то это ужас во мраке ночи. А если с его подражателями сравнишь, то сам понимаешь, кто из них гений, а кто только с линейкой и циркулем рисовать умеет.

      – И что, – говорю, – об этом можно диссертацию написать? Да я таких диссертаций за месяц три штуки настучу. Лишь бы клавиатура не сломалась.

      – А ты знаешь, как понятие относительности менялось за две тысячи лет? – спрашивает она, ничуть не обидевшись. – Не так все просто в этом мире, мире мыслей, сомнений и споров.

      – Ну, разве что о спорах за две тысячи лет… – соглашаюсь я.

      А зачем с ней ссориться? Мой философ – девушка красивая, сексуальная и умеет говорить не только о древних греках и немецких идеалистах и материалистах.

      – Вот скажи, – спрашивает она, – о чем ты думал вчера вечером?

      Тут легко попасть впросак, если сказать правду. Но у меня есть заготовка, которая ни разу не подводила.

      – О тебе, – говорю. – О чем еще может думать перед сном влюбленный мужик.

      – Правильный ответ, – кивает она, – Врешь, конечно, но правила хорошо выучил.

      Конечно выучил, обжигались, знаем.

      – А ты о чем думала? – спрашиваю я.

      – Об относительности, конечно, – говорит она. – Вот ты не мой идеал, но относительно других, ты выделяешься в лучшую сторону. Во-первых…

      Она все систематизирует, раскладывает по полочкам.

      – Во-первых, – продолжает она, – ты меня не раздражаешь. Во-вторых, – с тобой не стыдно показаться в приличном обществе. В-третьих…

      И так далее, и так далее. Я узнал, что оптимально сексуален, неплохо физически развит, прочитал минимум книг, которые должен прочитать каждый, помню, когда у нее день рождения, не скуп, когда у меня есть хоть немного денег… В общем, ей пока со мной хорошо, но мне нельзя расслабляться и помнить, что женщину надо постоянно завоевывать, иногда устраивать ей праздники и преподносить приятные сюрпризы хотя бы раз в неделю.

      – Я, вообще-то, обычная женщина, – говорила она, – но привыкла говорить то, что думаю. Понимаю, что это недостаток, но такая уж родилась, исправить это невозможно. Так что люби такую, или ищи другую.

      Я любил ее такую полтора года. Потом случайно встретил девушку, которая