Оптимистические этюды. Владимир Дараган

не мешай мне.

      Он пошел в комнату, взял пепельницу, вернулся на кухню, вытряхнул окурки в мусорное ведро.

      – Уборка закончена? – спросила она. – Пропылесось комнату, у тебя пыль по всем углам.

      – Какой смысл? За год все равно наберется, – сказал он.

      – Это для нашего вечера, – сказала она. – Я надела свое самое красивое платье.

      – После ужина я его сразу сниму.

      – Так я тебе и доверила, – засмеялась она. – Посмотри на свои пальцы.

      Он посмотрел. Пальцы были серыми, он случайно залез ими в пепельницу. Он пошел в ванную, вымыл руки, посмотрел в зеркало, провел рукой по щеке, включил бритву, начал бриться.

      – Сосем другой мужчина, – сказала она, когда он вернулся на кухню.

      – Я тебе буду звонить, – он снова сел на табуретку. – Прилечу и сразу позвоню.

      Он позвонил через неделю.

      – И как тебе в Америке? – спросила она.

      – Утром на улицах пахнет омлетом с беконом, – сказал он, – а в обед – жареным мясом и какими-то приправами.

      – Понятно, – сказала она. – А как работа?

      – Нормально, – сказал он. – Работаю потихоньку.

      Работа

      – Знаешь, а ведь я никогда не работал по-настоящему. Учился, потом академический институт, где полная свобода. Потом университеты в Америке – они мало чем отличались от академических институтов. Даже в корпорации, куда я перешел, была свобода. Я там сам себе задания придумывал, начальников практически не было. Утром придешь, до обеда посидишь за компьютером, а если после обеда в сон клонит, махнешь рукой, да и домой поедешь.

      – Завидую. А я каждый день с девяти до шести. Вечером еду приготовлю, уроки у детей проверю и спать. В выходные магазины, готовка, детей в разные секции надо отводить. Отпуск тоже с детьми. Иногда проснусь ночью и думаю, что не живу, а жду чего-то. Дети вырастут, или в лотерею миллион выиграю – тогда смогу на полставки перейти.

      – Нельзя жить и ждать. Годы проходят, тебе надо хоть любовника завести.

      – Смеешься? Мне только не хватало кого-то утешать и слушать рассказы о чужих проблемах… Что ты задумался?

      – Вспомнил, как жила моя бабушка. Печь с дровами, вода из колодца, белье полоскать на речку ходила.

      – Хочешь сказать, что у других еще хуже? Знаешь, я в институте курсовую писала, сравнивала, например, московское метро с парижским и американским. Ну и еще: бездомные, налоги… Сравнение, конечно, в нашу пользу. А мне препод говорит: «Нельзя гордиться тем, что у других еще хуже». Я эти слова хорошо запомнила. Теперь, когда по телевизору начинают сравнивать, что у нас и что у них, я всегда этого препода вспоминаю. Жаль, что он этим говорунам не преподавал. Что ты опять замолчал?

      – Думаю, как тебе помочь.

      – Не думай, ты мне уже помог. Я сейчас себя с Наташкой сравнила.

      – Но Наташка порхает по жизни, у нее нет детей.

      – Вот поэтому сравнение в мою пользу. Ладно, пока, я бегу, мне моих мальчишек надо из футбольной секции встречать.

      Футбол

      Вадик