Марийон, вдова торговца рыбой. Вера Платонова

себе оказаться в этой ситуации, она быстро приблизилась к мужчинам и выпалила:

      – О, простите, что вмешиваюсь. Я, как раз хотела сказать, что меня совершенно не нужно провожать. Я в этом вовсе не нуждаюсь. Безопаснее этого квартала, и этого города для меня быть ничего не может. Можете не волноваться, уважаемый Серафим. Дочери мэра защита гораздо нужнее, уж поверьте. Берто, – она поймала взгляд молодого человека – прошу не обижать Миленку, хорошо? Спасибо за ужин! И всего хорошего!

      – Мари! – Берто протянул к ней руку в бесполезной попытке остановить.

      Та решительными шагами стала удаляться. Потом резко обернулась – мужчины сконфуженно смотрели ей вслед:

      – И кстати, – уж и вовсе некультурно она ткнула пальцем в Серафима. – Вам совсем не идет.

      – Что? – озадаченно спросил он.

      – Сим. Сим вам совсем не идет. – И она снова развернулась и ушла с гордо поднятой головой и пылающими ушами.

      «Господи Единобог, зачем я вот это вот последнее сказала?»

      Дорога домой помогла ей успокоиться. Ночь была прохладной, поэтому приходилось поддерживать быстрый темп ходьбы. Марийон случайно спугнула обнимающуюся парочку и припустила еще быстрее.

      Наконец, показался ее родной домик, рожки крупного месяца, казалось, сидели на самой его крыше. От заборчика соседского дома отделилась тень. Марийон отшатнулась от внезапного испуга, но затем немного успокоилась. В человеке, который вышел к ней на встречу, она узнала Цугенка. Тот был как всегда краснонос, и как всегда не особо приятен.

      – Что тебе, Цугенок? Моя лавка давно закрыта.

      – Марийон… – с придыханием сказал он, подозрительно сокращая дистанцию. Мари почувствовала явный запах алкоголя. – А я вот тебя тут жду. Вот. – Он сунул ей в руки букет цветов, подозрительно напоминающих ноготки с соседской клумбы. Один цветок был вырван с корнем и с него сыпалась земля. – Марийон, я поздороваться к тебе пришел.

      – Ну привет, и шагай теперь домой, спать.

      – А вот не-пай-дууу, – паясничая, протянул он. – Ну что ты, дурочка, бегаешь. Мужика-то давно небось не было. Нормаааального такого. Зови домой. Покажу тебе настоящего-то мужика. Ты со своим старым хрычем и не узнала-то небось, а, какого это. – Он взял ее за локоть.

      – Ты руки-то убери! Руки убери. – Мари занервничала не на шутку, и стала убирать противные цугенковские лапы от себя, но он не унимался, а скорее, наоборот.

      – Да ну что ты ломаешься, все барыню строишь из себя, аристократию, да с вами бабами церемониться… Иди-ка сюда.. Девочка такая пропадает. – И он стал прижимать ее всем своим телом к забору.

      – Слышь! Ты б от девушки отошел! А! – сначала раздался громкий мужской голос, а затем послышалось угрожающее собачье рычание.

      Цугенок отскочил от Марийон пулей. Та ни жива, ни мертва стояла возле заборчика, хватая воздух. В своем спасителе она узнала молодого доктора из ветеринарной лавки. При свете луны он выглядел более высоким, на лице было самое решительное выражение. За ошейник он держал рычащую собаку средних размеров.

      – Собаки