Цеховик. Книга 3. Вершина мира. Дмитрий Ромов

не виделись уже двести лет. Действительно, кажется, с нашей последней встречи полжизни прошло. Даже и не знаю, с чего начинать.

      – Давай по порядку с предыдущей встречи, – смеётся Платоныч и я рассказываю всю поездку по шагам. И даже описываю вкус икры в цэковской столовой.

      Рассказываю я и про Айгуль с Цветом. Большак только головой качает.

      – Егор! Ну нахрена тебе вся эта казиношная белиберда сдалась? Есть ведь и без этого, чем заняться.

      – Дядя Юра, нам надо заняться всем, понимаешь?

      – Козьму Пруткова помнишь? – качает он головой. – Нельзя объять необъятное.

      – Ну, нельзя так нельзя. Да вот только сколько сможем, всё-таки обнимем. Пофиг деньги, хотя они там тоже закрутятся немаленькие. Но мы будем контролировать потоки и людей. Пойми! Люди – главный ресурс.

      – Ага, – скептически кривится он. – Кадры решают всё. Слышали. Но тут нюанс имеется. Контролировать будем не мы, а Цвет и Куренков.

      – Пусть думают, что они контролируют. Но их самих будем держать на крючке мы. Так что, мне кажется всё идёт согласно нашему плану.

      – Не знаю… – говорит Большак и задумчиво проводит рукой по волосам. – Ты, конечно, человек будущего, но не бессмертный же. Да даже если и бессмертный, всё равно есть такие вещи, которые даже бессмертному неприятны.

      – Согласен.

      – Ну, так и в чём дело? Зачем эта бравада, зачем этот ненужный риск? Да и направления, не имеющие прямого отношения к нашей цели?

      – Все имеющиеся направления имеют отношение к цели. Все. И, дядь Юр, нет никакой бравады, есть лишь осознание того, что времени у нас почти не остаётся, и если не хватать всё, как говорится, и ротом, и жопой, и если не рвать себе одно место без продыху, можно не успеть к разделу пирога. Знаешь сколько на Руси-матушке ушлых, пронырливых и хитровыведенных героев будущего? И не перечесть. Так что нам предстоит жестокая борьба.

      Он молчит, но я понимаю, возразить ему есть что, просто не хочет спорить.

      – И поэтому, – продолжаю я, пользуясь свободной трибуной, – Юрий Платоныч, мы будем работать по всем возможным направлениям. И по колбасе, и по игорному бизнесу и по дефицитному текстилю, и по стройотрядам. По всему, до чего дотянемся. Мы должны стать гидрой, спрутом. Отрубят нам одно щупальце, другое, третье, а мы новые отрастим. И будем мы сотрудничать и с ментами, и с конторщиками, и с блатными, и со спортсменами, и с афганцами. А ещё и с номенклатурой – и с комсомольцами, и с партийцами. Вообще со всеми. И будем всем им давать корм и веру в светлое будущее.

      – Слушай, – говорит он чуть помолчав. – Я тут про наших баранов. Лида ушла в КГБ, значит ценность добытого тобой компромата на неё и Баранова ощутимо снижается, и майор может попытаться вырваться на волю.

      – Да ладно, ну как он вырвется? Материалы по потере табельного оружия у меня. Давление на директора мясокомбината тоже имеется. И он ведь получит крупную взятку за этот наезд. Можно теоретически факт передачи денег запротоколировать, если что. Кстати, с мясокомбинатом никаких подвижек нет?

      – Есть, – кивает Большак. – Есть подвижки. Сегодня только